Он поднял голову и кивнул. Мутные линзы его очков были мокры от слез.

– И что же? Вы по-прежнему планируете уехать вместе?

Питерсон достал небольшую пачку салфеток и одну протянул Киту.

– Спасибо, – поблагодарил он сквозь всхлипы. – Мы планировали сесть на поезд до Франции. В «Евростаре» есть специальный вход для инвалидов. Я узнавал. А потом мы собирались, пересаживаясь с поезда на поезд, останавливаясь во французских замках, постепенно добраться до Испании и поселиться там у моря.

Эрика заметила над подставкой для компьютера фотографии Барселоны и какого-то испанского приморского города.

– Когда вы планировали уехать? – задал вопрос Питерсон.

– Когда она закончит свои дела, – пожал плечами Кит.

– Какие дела? – спросила Эрика.

– Дела… Она должна покончить с именами в ее списке.

– Сколько в ее списке имен?

– Сказала четыре.

– И она не намекала, кто станет четвертой жертвой? – допытывалась Эрика.

– Нет. Я только знаю, что, когда она закончит, мы будем вместе. – Кусая губу, Кит переводил взгляд с Эрики на Питерсона. Потом снова заплакал. – Это ПРАВДА. Она меня любит. Пусть она не знает, какой я, но между нами установилась подлинная близость! – Он несколько раз глубоко вздохнул и, сняв очки, принялся протирать стекла краем футболки.

– Кит, вы же понимаете, что теперь, после того, как мы с вами поговорили, последствий не избежать? Эта женщина разыскивается за убийство трех человек.

Кит снова надел очки, и лицо его скукожилось.

Голос Эрики смягчился.

– Вы уверены, что она ни разу не назвала вам своего настоящего имени или места, где она проживает? Может, она хоть как-то намекнула, кто она такая?

Кит покачал головой.

– Однажды она упомянула Лондон, а почтовый ящик зарегистрирован на анонимное лицо – я проверял.

– Вы когда-либо пытались отследить ее по IP-адресу? – спросил Питерсон.