– Ты охренел, – выдохнул Фин.

– И как это было?

– Хреново.

Рот Лютера змеисто растянулся в улыбке.

– Вот в чем суть. Сразу срабатывает только одна кнопка. Нажимая свою кнопку, вы ударяете соперника и блокируете поступление тока к вашему креслу. Скоро к вам в качестве зрительницы присоединится Джек, и будет на вас смотреть вон оттуда, из-за плексигласового окна. – Лютер указал на дальнюю стену. – Надо, чтобы вы как следует для нее постарались. Покажите ей, кто из вас сильнее. Да, и при этом на вас будет постоянно сыпаться пепел.

– Да ну его, это состязание, – сказал Гарри. – Фин сильнее. Когда показывают «Семейные узы»[53], я плачу, а он тверд как скала.

– Тогда пускай за вас двоих страдает Фин.

Фин напрягся. Секундного удара электричеством было достаточно, чтобы по телу до сих пор кругами расходилась боль.

А до этого у него больше часа ушло на то, чтобы Макглэйд перестал рыдать. Фин вспомнил тот последний раз, когда они оба находились в схожей ситуации: тогда маньячка Алекс Корк оттяпывала Макглэйду пальцы.

Бедняге Гарри тогда пришлось особо тяжело. Сейчас Фин был настроен принять основную тяжесть на себя.

– Ну что, давайте пробовать? – обратился к обоим Лютер, становясь за пульт. – Начнем с тебя, Фин. Заранее приношу извинения, что усадил тебя в паре с таким трусом.

Фин сделал для успокоения глубокий вдох и медленный выдох.

– Гарри Макглэйд мой друг, – сказал он перед тем, как стиснуть зубы. – И один из самых храбрых людей, что я знаю.

– В самом деле, дружище? – уточнил Макглэйд. Голос у него помягчел.

– Ага.

– Ты хочешь сыграть в эту хрень?

– Нет, черт меня дери.

– Я тоже. Готов по счету три? – спросил Макглэйд.

Фин, оскалясь улыбкой, уставился на Лютера.

– Да, черт возьми.