Не стану терять из виду Грэнстоуна и не забуду, что в неприятностях, которые потенциально возникнут, виноват он.
Меня не победить.
*
Я уже сомневаюсь. Только что звонила миссис Килнер.
Очевидно, на нее вывел Грэнстоун. Не следовало позволять ей со мной связываться, даже по телефону.
Инспектор ее обманул. Сказал, что у него есть неопровержимое доказательство моей вины! И она поверила! Поэтому, как я понимаю, рассказала ему все, представив меня в наихудшем свете. По ее словам, она возненавидела меня за то, что я подвел ее любимого Алана Ренвика. Мне следовало иметь в виду, что женщина, способная писать такие истеричные письма, в состоянии пойти на любое предательство. Она сообщила, что молчала, пока думала, что ошиблась миссис Фарли. Однако, узнав, что виновен я, она намерена добиться, чтобы повесили меня. Милая женщина! Похоже, она живет только местью, и ее ни капли не заботит ни честь, ни репутация, ни счастье мужа, ни даже память о Ренвике. Мой аргумент о его «бесплодных усилиях» больше не действует.
Примерно через минуту я понял истинную цель ее звонка. Сначала я решил, что она хочет меня предупредить и дать шанс скрыться. Увы. Доброты от нее не дождешься. Отчасти она хотела насладиться тем, что принесла мне дурную весть, а отчасти хотела заставить меня бежать. Что практически было бы равноценно признанию. Напрасно старается! Пока не выяснят, как я достал морфий, и не приведут этого омерзительного грубияна, рыжего доктора, они ничего не докажут. Я могу расслабиться, пусть суетятся. Конечно, я на волоске, и если Вестхолл до него доберется и приведет… Я почти уверен, что он меня тогда запомнил. Поймал меня почти за руку. Хотя Вестхолл уверяет, что описание доктор дал невнятное. Какая страшная мысль! Наверное, Вестхолл солгал. Меня могут опознать. О боже!
*
Все кончено. Я вижу из окна, как ко мне направляется инспектор Вестхолл. Не один.