— Ну да, знаю. Не мне тебя осуждать. Но ведь это не все, приятель, для чего ты меня позвал?

— Я уже сказал, не звал я тебя.

— Ты похож на свинью. Тебе повезло, что у тебя мои глаза, а то врезал бы я тебе. Представь себе, я здесь потому, что ты меня вызвал, только так и никак иначе! Впрочем, мне этот бар не нравится, музыка мне не по вкусу.

— Ладно, — примирительно сказал Жосс. — Заказать тебе стаканчик?

— Если сможешь руку поднять. Потому что, позволь тебе заметить, свою дозу ты уже принял.

— Не твоя забота, старик.

Предок пожал плечами. Он всякого повидал, и этому сопляку не удастся его разозлить. Этот Жосс из породы Ле Гернов, сразу видно.

— Ну, что, — продолжал старик, потягивая свой гидромель,[1] — ни жены у тебя, ни денег?

— Угадал, — ответил Жосс. — А раньше, говорят, ты таким умником не был.

— Это потому, что теперь я призрак. Когда помрешь, узнаешь много нового.

— Что правда, то правда, — пробормотал Жосс, с трудом протягивая руку в сторону официанта.

— Если дело в женщинах, не стоило меня звать, тут я тебе не помощник.

— Да уж догадываюсь!

— Но если ищешь работу, тут ничего хитрого нет, парень. Иди по стопам своих предков. Какого черта ты торчал на катушечной фабрике? Вздор! И потом, с вещами будь осторожней. Снасти еще туда-сюда, но не катушки и нитки, я уж не говорю о пробках, от них вообще лучше держаться подальше.

— Знаю, — ответил Жосс.

— Пользуйся своим наследством. Продолжай семейную традицию.

— Я не могу быть моряком, — раздраженно буркнул Жосс, — меня выгнали.

— Господи, да кто тебе говорит о море? Можно подумать, в жизни есть только рыба! Разве я был моряком?

Жосс опустошил стакан и задумался.

— Нет, — проговорил он наконец. — Ты был вестником. От Конкарно до Кемпера ты разносил новости.