Райли с вызовом посмотрела на него:

– Вы же коп! Вам ли не знать, что в тюрьму постоянно сажают и ни в чем не повинных людей?

– Не сажают, если можно доказать, что преступление совершил кто-то другой, – возразил Амос. – Если такой человек найдется, то вскоре Бэрон вновь окажется дома.

– И как же мы это сделаем?

– С тех пор, как попали сюда, мы только этим и занимаемся, – заверила Джеймисон. – И у нас уже есть кое-какие подвижки.

– Есть у Бэрона алиби на время хотя бы одного из убийств? – осведомился Декер.

– Я уже говорила с ним на эту тему. Честно говоря, нет. Как вы уже говорили, в некоторых случаях трудно установить точное время убийства. А Джон бо́льшую часть времени торчит у себя дома совершенно один – разве что раз в неделю на пару часов в бар выбирается.

Амос кивнул:

– Хорошо, тогда попробуем зайти с другой стороны, чтобы снять с него обвинения.

– Так вы тоже думаете, что он никого не убивал? – с надеждой спросила Райли.

Не обращая внимания на этот вопрос, Декер продолжал:

– Вы мне в прошлый раз рассказывали, что бизнес в здешних краях стал понемногу оживать.

– Верно.

– И также сообщили, что кое-кто использует выплаты по страхованию жизни, чтобы вложиться в перестройку старых кварталов или открыть свое дело.

– Тоже верно. Ну и что с того?

– Не можете припомнить, кто конкретно из ваших друзей погиб от передозировки наркотиков, имея на руках полис?

Тут его перебила Джеймисон:

– Но, Декер, ты же сам сказал, что страховые компании расследовали некоторые такие смерти в Бэронвилле и не нашли в них ничего подозрительного!

– Отвечайте на вопрос, Синди, – настаивал Амос.

– Ну не знаю… Погодите минуточку. – Она ненадолго задумалась. – Кит Друз, к примеру. Именно поэтому его мать открыла собственную пекарню в городе. Помню, она говорила мне, что это был единственный положительный момент в смерти Кита.