Дождь перешел в морось. Скорая уехала, пустая дорога извивалась черной скользкой змеей. Где-то над нами прогудел невидимый самолет. Опустив голову и шлепая подошвами по мокрому мрамору, на портик энергично поднимался Дэвенпорт. Достигнув площадки, он увидел нас и остановился. Следом показался Скиола — опираясь рукой о колено, он одолел последние ступеньки и, тяжело дыша, замер рядом с напарником.

— Мне очень жаль, — сказал он, когда наконец перевел дух.

— Значит, он погиб? — спросил Генри.

— Боюсь, что так.

— Где он был? — помолчав, задал Генри новый вопрос.

Голос его звучал безжизненно, покрытое испариной лицо оставалось бледным, но держался он с завидной уверенностью.

— В лесу, — ответил Дэвенпорт.

— Совсем неподалеку, километра даже не будет, — добавил Скиола, потирая костяшкой уголок глаза.

— Вы присутствовали?

Скиола оставил глаз в покое:

— Что?

— Вы были там, когда его нашли?

— Нет, мы как раз обедали, — раздраженно бросил Дэвенпорт. Ноздри его с шумом раздувались, на пепельном ежике волос блестели капельки влаги. — Только что осмотрели место, сейчас едем к его родителям.

— Они еще не знают? — спросила после паузы ошеломленная Камилла.

— У нас к ним другое дело, — сказал Скиола.

Он рассеянно похлопал себя по груди, и его длинные, пропитанные никотином пальцы исчезли во внутреннем кармане пальто.

— Нам нужно их согласие на экспертизу — хотим отправить тело в Ньюарк, в нашу лабораторию, провести там кое-какие анализы. Хотя…

Наконец искомый предмет был найден и с осторожностью извлечен, им оказалась смятая пачка «Пэлл-мэлл».

— Хотя в таких случаях получить подпись родственников довольно трудно. По-человечески я их, конечно, понимаю — они тут сидели целую неделю всей семьей, ждали, мучились, так что теперь наверняка хотят одного: похоронить его поскорей и покончить со всем этим…