– Он думает, что он ее запер, – возразил Николс. – Сможет ли он поклясться в суде, что повернул ключ в замочной скважине и обыскал перед тем все закоулки? И зачем бы он стал это делать? Он же не ожидал, что там прячется убийца. В церкви полно мест, где мог затаиться Харри или, если хотите, убийца. Электричество, надо думать, было выключено, и брезжил лишь религиозный свет.

Заместитель комиссара имел привычку вкраплять в свою речь странные полуцитаты[33]. Дэлглиш никогда не мог понять, осознанно он это делает или слова сами вплывают в его подсознание из некоего полузабытого резервуара школьных знаний.

– Насколько хорошо вы лично знали Бероуна? – услышал он вопрос Николса.

– Мы с ним несколько раз участвовали в заседании комитета. Вместе ездили на конференцию по практике вынесения приговоров. Однажды он пригласил меня к себе в офис. Мы беседовали в Сент-Джеймсском парке по дороге в парламент. Он мне нравился, но я не одержим им и отождествляю себя с ним не более, чем с любой другой жертвой. Это не мой личный крестовый поход. Но я категорически возражаю против того, чтобы видеть в нем жестокого убийцу человека, который умер после него.

– На основании улики, представляющей собой всего лишь маленькое пятно крови?

– Какая еще улика нам требуется?

– Чтобы подтвердить, что он был убит? Никакой. Но я уже сказал: убеждать вам придется не меня. А я не вижу, как вы сможете продвинуться дальше, если не найдете хотя бы одного неопровержимого свидетельства, связывающего одного из ваших подозреваемых с местом преступления. Причем чем скорее, тем лучше, – добавил Николс.

– Полагаю, комиссар получает жалобы?

– Обычное дело: «…два трупа, две перерезанные глотки, убийца на свободе… Почему вы не арестуете этого опасного лунатика вместо того, чтобы осматривать машины, одежду и дома добропорядочных граждан?..» Кстати, вы нашли какие-нибудь следы одежды подозреваемых на месте преступления?

Вопрос был задан с иронией, но не удивил Дэлглиша. Новый отдел, который создавался для расследования серьезных преступлений с деликатным подтекстом, уже обвиняли в откровенной неделикатности. И он знал, откуда ветер дует.

– Нет, но на это я и не рассчитывал. Убийца был обнажен или полуобнажен и имел возможность смыть с себя следы крови. Трое случайных прохожих вскоре после восьми слышали, как по сливному желобу течет вода.

– Может, Бероун мыл руки перед ужином?

– Если так, то делал он это чересчур тщательно.

– Но когда вы его нашли, руки у него были чистыми?

– Левая – да. Правая – вся в крови.

– Вот оно как.