Она опустилась в ближайшее к ней кресло, а Кейт села напротив. Дэниел и Клаудиа сели на диван между ними.

— Когда вы в последний раз виделись со своим женихом? — спросила Кейт.

— Он мне не жених. Впрочем, тогда он еще им был. Я виделась с ним в прошлую субботу.

— В субботу, девятого октября?

— По-видимому, да, если суббота была девятого. Мы собирались в Брадуэлл-он-Си, навестить его отца, но день был дождливый, и Жерар сказал, что дом отца мрачен и без того, чтобы являться туда в дождь, и что мы съездим туда в другой раз. Вместо этого мы пошли днем в Национальную галерею, в Сейнсберийское крыло, еще раз посмотреть на Уилтонский диптих,^[96] а потом в «Ритц» — выпить чаю. А вечером мы не виделись, потому что мама хотела, чтобы я отвезла ее в Уилтшир, к брату, и мы собирались переночевать там и провести с ним воскресенье. Она хотела поговорить о брачном контракте перед тем, как встретиться с юристами.

— А как себя чувствовал мистер Этьенн, когда вы встретились с ним в субботу, если не говорить о том, что он расстроился из-за погоды?

— Он вовсе не расстроился из-за погоды. Никакой спешки с визитом к его отцу ведь не было. Жерар никогда не расстраивался из-за того, чего не мог изменить.

— А то, что он мог изменить, он изменял? — спросил Дэниел.

Она повернула к нему голову, посмотрела внимательно и вдруг улыбнулась:

— Именно так. — Потом продолжала: — Это был последний раз, когда я его видела, но не последний раз, когда с ним говорила. Мы разговаривали по телефону в четверг вечером.

Кейт изо всех сил старалась, чтобы голос не выдал ее волнения:

— Вы разговаривали с ним два дня назад, в тот самый вечер, когда он умер?

— Я не знаю, когда он умер. Его нашли мертвым вчера утром, не правда ли? Я говорила с ним по его прямому телефону накануне вечером.

— В какое время, леди Люсинда?

— Примерно в двадцать минут восьмого, я думаю. Возможно, чуть позже. Но совершенно точно, что до половины восьмого, потому что мы с мамой должны были выехать из дома в половине восьмого к моей крестной, мы собирались у нее обедать, и я была уже одета. Мне нужен был предлог для того, чтобы разговор не затянулся, вот я и подумала, что как раз успею позвонить Жерару. Поэтому я так уверена насчет времени.

— О чем? Вы уже написали ему, что разрываете помолвку.

— Я знаю. Я думала, что он уже получил письмо утром. Хотела спросить, согласен ли он с мамой, что следует дать объявление в «Таймс», или предпочитает, чтобы мы сами написали близким друзьям и подождали бы, пока новость распространится. Конечно, теперь мама хочет, чтобы я уничтожила письмо и никому ничего не говорила. А я этого делать не стану. Да и все равно не смогла бы, раз вы его видели. Во всяком случае, теперь ей нечего беспокоиться об объявлении в «Таймс». Это позволит ей сэкономить несколько фунтов.