Значит, нужно возвращаться. Надо вести себя как ни в чем не бывало. Выбравшись отсюда, он с дороги позвонит на Пелхем-плейс и скажет, что они возвращаются – потеряли мотоцикл и оказались в трудном положении. История правдивая – все можно проверить. Кроме того, он не бежал тайно из Лондона: Бакли было сказано, что они ненадолго уедут из столицы, чтобы Октавии легче было перенести смерть матери. Во всяком случае, здесь он не совершил ошибки. Никакого тайного побега. Все сходилось.

Но было еще кое-что. Ему требовалось алиби на время убийства Карпентер. Если Октавия согласится сказать, что они все время находились в ее квартире, никто и пальцем его не тронет. А Октавия сделает все, что он захочет, скажет то, что он попросит. Совокупление, случившееся сегодня ночью, было ему ненавистно, но он знал, что оно необходимо: физическая близость навсегда привяжет ее к нему. Он получит свое алиби. Теперь она не донесет на него. Но он надеялся на большее. Без нее он не доберется до денег. Им надо как можно скорее пожениться. Три четверти миллиона и дом, который может стоить еще полмиллиона, по крайней мере. А стряпчий еще говорил что-то о страховке. А мог бы он ее убить? Серьезно он об этом никогда не думал, и теперь особенно – возможно, через несколько месяцев или даже лет он вернется к этой мысли. Но когда они лежали рядом, не касаясь друг друга, он представил картину ее смерти – тело, увешанное старыми консервными банками с камнями внутри, идет ко дну среди камышей и исчезает навеки. В таком уединенном месте ее никто не найдет. Но тут же сам себе возразил: если все-таки ее найдут, тяжелые банки укажут на убийство. Лучше просто утопить – подержать под водой голову, а потом толкнуть ее, лицом вниз, в камыши. Даже если ее найдут, что увидят полицейские? Просто утопленницу. Возможно, несчастный случай или самоубийство. А он вернется в Лондон один и скажет, что они в первый же день поссорились, и она взяла мотоцикл и укатила в неизвестном направлении.

Впрочем, Эш знал, что все это фантазии. Октавия нужна ему живой. Нужно заключить брак. Нужны деньги, которые будут делать деньги: богатство сотрет все прошлые унижения и сделает его свободным. Сегодня они вернутся в Лондон.

И тогда он увидел руки. Они двигались как косяк бледных рыб, тянувшихся к нему из камышей, но, запутываясь в камышах, застревали. Среди них были совсем забытые руки, были и те, которые он хорошо по-мнил. Руки, которые избивали его, и колошматили, и лупили ремнем; руки назойливые, которые старались быть нежными, но пугали его, рыскающие руки – мягкие, влажные или твердые, ощупывающие его по ночам под одеялом, руки, закрывающие ему рот, ползающие по его неподвижному телу; руки врачей, социальных работников, учителя с ногтями лопатой и шелковистыми волосками на пальцах. Именно так он называл его в воспоминаниях – учитель, без имени, хотя у него он жил дольше всего.