— Эй, Вебер! — позвал Харри.

— Нет времени, — отмахнулся тот.

— На минутку.

Вебер широкими шагами направился к ним. Его лицо выражало явное недовольство.

— Что такое? — крикнул он, не доходя двадцати метров.

— Сколько он прождал?

— Парень, который тут лежал? Без понятия.

— Погоди, Вебер. Еще кое-что.

— Этим делом занимается КРИПОС или вы?

— И те и другие. Мы никак не можем согласовать наши действия.

— И ты хочешь мне сказать, что вы пришли сюда, чтобы участвовать в расследовании?

Харри улыбнулся и закурил.

— Всегда восхищался твоей догадливостью, Вебер.

— Хватит подлизываться, Холе. Что это за малый?

— Халворсен, — ответил Харри, прежде чем Халворсен успел представиться сам.

— Слушай, Халворсен, — начал Вебер, продолжая смотреть на Харри с нескрываемым отвращением. — Курение — это свинская привычка и лишнее подтверждение тому, что человек ищет в жизни только одно — удовольствие. Парень, который был здесь, оставил нам полупустую бутылку с восемью окурками внутри. Сигареты «Тедди», без фильтра. Людям, которые курят «Тедди», нужна в день не сигарета и не две. Я предполагаю, что он мог высидеть здесь максимум сутки. Для шалаша он срезал нижние ветки ели, до которых в дождь вода не достает. Тем не менее на крыше шалаша — дождевые капли. Последний дождь был вчера в три пополудни.

— Значит, вчера он пришел сюда между восемью и тремя? — спросил Халворсен.

— Думаю, Халворсен далеко пойдет, — бросил Вебер, по-прежнему не сводя глаз с Харри. — Особенно если подумать, какой конкурс он выдержал, чтобы попасть в полицию. Черт возьми, с каждым годом все хуже и хуже. Ты видел, кого сейчас принимают в полицейскую академию? По сравнению с этим сбродом, в педучилище учатся просто гении.

Вебер, оседлав любимого конька, начал долгую речь о том, как деградирует полиция.

— Кто-нибудь из соседей что-нибудь видел? — успел спросить Харри, когда Вебер остановился, чтобы перевести дыхание.