— А теперь расскажи мне, что случилось, Харри.

— Расскажу. Но сначала пообещай, что ни при каких обстоятельствах не впустишь в дом Матиаса.

— Матиаса? Ты что, напился, Харри? Да какое право ты…

— Матиас опасен, Ракель. Я сижу в полицейской машине, со мной еще двое наших сотрудников, мы едем к тебе. Остальное объясню при встрече, только прошу — смотри все время в окно. Ты видишь что-нибудь?

Она помедлила. Харри молчал, не говорил ни слова, просто ждал. Потому что вдруг совершенно точно понял, что она ему верит, надеется на него и что так было всегда. Они подъехали к тоннелю в Нюдалене. На обочине серыми тюками шерсти лежал снег. Раздался ее голос:

— Ничего не вижу. Но я же не знаю, что мне нужно искать.

— Снеговика не видишь? — тихо спросил Харри.

По наступившей тишине он понял, что она вот-вот поймет, в чем дело.

— Скажи, что это неправда, Харри, — прошептала она. — Скажи, что это дурной сон.

Он прикрыл глаза. Увидел перед собой Бирту Беккер в кресле. Ракель права, конечно, это сон.

— Я положил твои часы в скворечник, — сказал он.

— Но их там не… — начала она, осеклась и простонала: — О боже!

Глава 35 День двадцать первый. Чудовище

Глава 35

День двадцать первый. Чудовище

Вздумай кто-нибудь подойти к дому, Ракель бы увидела: из окон кухни открывался вид на три стороны. Сзади дома тянулся неширокий, зато глубокий овраг, пробраться через него совершенно невозможно, особенно сегодня, когда все покрыто снегом. Она ходила от одного окна к другому, все проверяла, хорошо ли они закрыты. Когда ее отец построил этот дом — а было это после войны, — он сделал окна высоко и на каждое поставил железную решетку. Отцом владел неизбывный страх: как-то ночью под Ленинградом к ним в бункер пробрался русский солдат и перестрелял всех его спящих товарищей. Отец выжил, потому что лежал у самой двери и спал как убитый. Проснувшись, он обнаружил, что его одеяло усыпано пустыми гильзами. То была последняя ночь в его жизни, когда он спал спокойно, — так отец всегда говорил. Ракель ненавидела эти решетки. До сегодняшнего дня.

— Можно мне в свою комнату? — спросил Олег, постукивая ногой по ножке большого кухонного стола.

— Нет, — ответила Ракель. — Ты должен остаться тут.

— А что Матиас натворил?

— Харри сам объяснит, когда придет. Ты уверен, что как следует заложил цепочку?