У Харри внутри все опустилось, хотя он уже это знал. Газеты называли случившееся «разборкой в наркосреде».

Одноразовый шприц, все еще в пластиковой упаковке.

— Это все? — спросил Харри и взял связку ключей.

Он внимательно изучил ее, держа внизу под стойкой. Нильсену, естественно, не понравилось, что ключи пропали из поля его зрения, и он наклонился вперед.

— Бумажника не было? — задал Харри вопрос. — Или банковской карты? Или удостоверения личности?

— Вроде бы нет.

— Можешь проверить список изъятого?

Нильсен достал листок, лежащий в свернутом виде на дне ящика, медленно надел очки и посмотрел на бумагу.

— Был изъят мобильный телефон, но его забрали. Наверное, чтобы проверить, звонил ли он жертве.

— Ммм, — ответил Харри. — Что еще?

— Чего тебе еще? — пробормотал Нильсен, скользя глазами по бланку. Просмотрев весь документ, он заключил: — Нет, точно.

— Спасибо, это все, что я хотел знать. Спасибо за помощь, Нильсен.

Нильсен задумчиво кивнул, не снимая очков.

— Ключи.

— Да, конечно.

Харри положил связку обратно в ящик. Увидел, что Нильсен проверил, по-прежнему ли на ней два ключа.

Харри вышел на воздух, пересек парковку и, оказавшись на улице Окебергвейен, двинулся по ней к району Тёйен и улице Уртегата. Маленький Карачи. Небольшие лавки колониальных товаров, хиджабы и старики, сидящие на пластмассовых стульях перед своими кафе. И «Маяк». Кафе Армии спасения для обездоленных обитателей этого города. Харри знал, что в такие дни, как сегодня, здесь тихо, но зимой, в холода, посетители будут сбиваться за столиками внутри кафе. Кофе с бутербродами. Смена одежды, вышедшей из моды, синие кроссовки из излишков Министерства обороны. В медицинском кабинете на втором этаже — обработка свежих ран, полученных в пьяных драках, или, если дело плохо, укол витамина В. Харри на минуту задумался, не зайти ли к Мартине. Может, она по-прежнему здесь работает. Какой-то писатель сказал, что после большой любви приходят маленькие. Она была одной из маленьких. Но Харри не поэтому хотел зайти к ней. Осло — город небольшой, и тяжелые наркоманы собираются либо здесь, либо в кафе церковной городской миссии на улице Шиппергата. Не исключено, что Мартина знала Густо Ханссена. И Олега.

Но, решив действовать по порядку, Харри пошел дальше. Он пересек реку Акерсельва и посмотрел на нее с моста. Коричневая вода, какой Харри помнил ее с детства, была теперь чистой, как горный ручеек. Говорили, что в ней можно разводить форель. На дорожках, бегущих по обоим берегам речки, стояли они — наркодилеры. Все было новым, и ничего не изменилось.