— Она так мстит, ты же понимаешь. Ох уж эти женщины… ой!

— Ох, я опять коснулась больного места?

Микаэль вывернулся из ее рук.

— Самое ужасное в том, что я ничего не могу сделать. Она ас в этой игре, а я — новичок. Если бы у меня была небольшая фора, если бы было время найти союзников, понять, кто кому чешет спинку.

— Пользуйся теми союзниками, что у тебя есть, — сказала Улла.

— Все важнейшие союзники находятся на ее половине поля, — ответил Микаэль. — Чертовы политики, они не думают о результатах, как мы, у них все исчисляется в голосах избирателей, им важно, как события выглядят в глазах идиотов, имеющих право голоса.

Микаэль склонил голову. Руки ее вернулись обратно. На этот раз они двигались мягче. Она массировала его, гладила по волосам. И в тот момент, когда он собирался отключиться от всех мыслей, они застопорились и вернулись к ее высказыванию: «Пользуйся теми союзниками, что у тебя есть».

Харри был ослеплен. Почувствовав движение позади себя, он автоматически выпустил Силье и повернулся. Полиэтиленовая занавеска была отодвинута в сторону, и в глаза ему бил белый свет. Харри поднял руку, чтобы прикрыть глаза.

— Прости, — раздался знакомый голос, и луч света опустился вниз. — Прихватила с собой фонарик. Ты не думал…

Харри со стоном выдохнул:

— Черт, Катрина, ты меня напугала. Э-э… нас.

— А, да, это ведь… студентка. Видела тебя в академии.

— Я ушла из академии, — произнесла Силье совершенно невозмутимо, даже скучающе.

— Ах вот как? И что вы здесь…

— Двигаем мебель, — сказал Харри, шмыгнул носом и показал на дыру в потолке. — Пытаемся найти какую-нибудь более устойчивую подставку.

— Снаружи стоит стремянка, — заметила Катрина.

— Правда? Сейчас принесу.

Харри прошел мимо Катрины и вышел из гостиной. Черт, черт.

Стремянка была прислонена к стене дома рядом с ведром для краски.