Светлый фон

— Что?

— Куда тебя вызвали?

Бьёрн Хольм почесал бакенбарды:

— Значит, так, был ранний вечер…

— Можешь не отвечать, — прервал его Харри. — Это было убийство Эрленда Веннеслы в Маридалене.

— Правда?

— Оно произошло в тот же вечер, когда наша сборная играла на стадионе «Уллевол». Дата написана на билете. Семь часов.

— Ой, — сказала Катрина.

У Бьёрна Хольма на лице появилось страдальческое выражение.

— Только не говори этого, Харри. Пожалуйста, не говори, что Валентин Йертсен был на этом матче. Если это так…

— …то он не может быть убийцей, — закончила за него Катрина. — А нам ведь очень хочется, чтобы он им был, Харри. Так что скажи теперь что-нибудь по-настоящему вдохновляющее.

— Ладно, — ответил Харри. — Почему этот билет не валялся в мусорной корзине вместе с ватными палочками и трамвайными билетами? Почему он оставил его на столе, когда убирал с него все остальное? Положил его именно на то место, где мы его наверняка найдем.

— Он создает себе алиби, — сказала Катрина.

— Он оставил нам этот билет, чтобы мы стояли вот так, как сейчас, — произнес Харри. — Чтобы нас внезапно одолели сомнения, чтобы нас парализовало. Но это просто кусок билета, и он не доказывает, что Валентин был на матче. Наоборот, в глаза бросается не только то, что он якобы был на футбольном матче, в месте, где никто не запомнит конкретного человека, но и то, что он по необъяснимым причинам сохранил свой билет.

— На билете есть номер места, — сказала Катрина. — Может быть, сидевшие с обеих сторон и сзади вспомнят, кто на нем находился и не пустовало ли оно. Я могу поискать по номеру места, может, я и найду…

— Так сделай это, — ответил Харри. — Но мы пытались таким же способом проверить предполагаемые алиби в театре и кино. И выяснилось, что спустя три-четыре дня люди не помнят тех, кто сидел рядом с ними.

— Ты прав, — покорно сказала Катрина.

— Матч сборной, — сказал Бьёрн.

— Ну и что? — ответил Харри, заходя в ванную и уже собираясь расстегнуть штаны.

— Матчи сборной проводятся по правилам Международной федерации футбола, — сказал Бьёрн. — Хулиганство.