Сейчас ветер дул ему в лицо, и это уменьшало шансы на то, что Валентин его услышит. Наоборот, ветер относил звуки в сторону Харри, и он различил далекий вой полицейских сирен, перемежаемый порывами ветра.
Харри переполз через поваленное дерево. Бесшумная вспышка молнии. И там, у сарая, вырисовался силуэт. Это был Валентин. Он сидел между двумя деревьями спиной к Харри, всего в пяти-шести метрах от него.
Харри направил пистолет на силуэт:
– Валентин!
Его крик частично был заглушен запоздавшим раскатом грома, но он заметил, как силуэт перед ним замер.
– Ты у меня на мушке, Валентин. Положи оружие.
Казалось, ветер внезапно ослабел, и Харри услышал другой звук. Высокий. Смех.
– Харри, ты снова вышел поиграть.
– Не стоит прекращать игру, пока она не выиграна. Положи оружие.
– Ты перехитрил меня. Как ты догадался, что я снаружи сарая, а не внутри?
– Потому что теперь я тебя знаю, Валентин. Ты думал, что сначала я обыщу самые очевидные места, и устроился снаружи, чтобы прикончить последнюю душу.
– Чтобы взять попутчика. – Валентин хрипло закашлялся. – Наши души – близнецы, и они отправятся в одно место, Харри.
– Положи оружие, или я стреляю.
– Я часто думаю о своей матери, Харри. А ты?
Харри видел, как затылок Валентина раскачивается в темноте из стороны в сторону. Внезапно его осветила новая вспышка молнии. Новая капля дождя. На этот раз тяжелая и крупная, упавшая вертикально. Они находились в оке урагана.
– Я думаю о ней, потому что она – единственный человек, которого я ненавидел больше, чем себя самого, Харри. Я пытаюсь уничтожить больше, чем уничтожила она, но не знаю, возможно ли это. Она уничтожила меня.
– И больше уже невозможно? Где Марта Руд?
– Нет, больше невозможно. Потому что я уникален, Харри. Ты и я, мы не такие, как они. Мы уникальные.
– Прости, что разочарую тебя, Валентин, но я не уникален. Где она?
– Две плохие новости, Харри. Первая: можешь забыть о рыжеволосой девчонке. Вторая: нет, ты