— Вовсе нет! Гашиш пробуждает аппетит, а вовсе не тягу к насилию, — возразил отец.

— Насилие. В ряде своих эссе вы восхваляете самые крайние формы насилия. Вы признаетесь в одержимости убийствами на Рэтклифф-хайвей и личностью Джона Уильямса. Последнего вы называете гением.

— Просто проявление чувства юмора.

— Убийства ни в чем не повинных горожан, произошедшие в последние дни, не повод для шуток. Выступая с радикальными идеями, пропагандируя наркотики и насилие, вы настойчиво призывали к свержению аристократии. А теперь ваша тяга к насилию принудила вас найти сообщника и поручить ему воссоздать рэтклиффские убийства и тем самым дестабилизировать обстановку в Лондоне. И у меня есть доказательство, ваша светлость.

Бруклин достал из лежащего на столе конверта лист бумаги.

— Бывший инспектор Райан совершил и ряд полезных дел. В частности, он обратился к художнику из газеты, чтобы тот зарисовал лицо человека, убитого в тюрьме. Тот проник в «Колдбат», заявив, будто направлен туда с посланием от вас, ваша светлость.

— От меня? Но я не посылал никого в тюрьму.

Палмерстон находился в смятении.

— У него при себе имелся конверт, запечатанный вашей печатью.

— Это невозможно.