Там никого не было. Он последовал за голосами и ароматом свежеприготовленных бараньих отбивных, остановившись в дверях буфетной, где ужинали слуги.

Все четверо ошарашенно уставились на его залитое кровью лицо.

– Боже праведный! – воскликнула кухарка. – Ну и напугали вы меня, сэр!

– Я не слышал, как стучали в дверь, – начал оправдываться швейцар. – Но у вас же все лицо… Что случилось, полковник?

– Не важно.

– Сюда приходила полиция, разыскивала вас. Они настояли на встрече с вашим отцом, но боюсь, он совсем лишился рассудка.

– С чего вы взяли?

– Тем способом, каким он обычно отвечает на вопросы, мистер Траск сообщил, будто вы не его сын, а ирландец по имени Колин О’Брайен. Что за чушь? Один из констеблей остался с ним, дожидаясь вашего прихода.

– Колин О’Брайен?

– Похоже, вам знаком человек с таким именем, полковник.

– Так и есть, – ответил Колин.

Все охнули, услышав его ирландский акцент.

– У кого ключ от двери буфетной? – спросил Колин.

– Я… У меня, – с трудом проговорила экономка.

– Дайте его мне. – Он положил на стол двести фунтов, которые взял из саквояжа, прежде чем выбросить его. – Эти деньги помогут вам продержаться, пока не найдете новую работу. Спасибо за верную службу.

– Но…

Колин вышел из буфетной и запер дверь.

По притихшему под снегопадом дому он добрался до прихожей и подошел к стойке для зонтиков. Здесь, скрытая от посторонних глаз, стояла его трость с серебряным набалдашником. Он забрал ее и поднялся на второй этаж, а затем на третий, мягко ступая по ковру.

Открывая дверь в спальню Джеремайи Траска, он услышал чужой голос:

– Пришли забрать тарелку? Не едал бараньих отбивных вкуснее.