Мужчина, любезно предложивший ей эту помощь, был одет в мешковатое пальто коммивояжера и плоскую шляпу. Без серебристых усов и надменной манеры держаться узнать Уэйнрайта было довольно трудно.

Беккер оглянулся на Райана:

– В купе комиссара достаточно места.

– Я и мысли не могу допустить, чтобы Эмили ехала вместе с человеком, ударившим ее, – сказал Райан.

– Комиссара полиции? – воспрянул духом Гарольд. – Отведите меня к нему. Он прикажет снять с меня наручники.

– Садитесь в этот чертов вагон, Гарольд!

Райан подтолкнул его к переполненному вагону третьего класса, а Беккер направился вдоль состава к голове поезда. Он вошел в купе, где сидели Эмили, ее отец и комиссар Мэйн. Несмотря на ажиотаж, комиссар настоял на том, чтобы в его купе никого больше не подсаживали.

– У всех вас измученный вид, – заметил Мэйн. – И я не обижусь, если вы будете спать всю дорогу до Лондона.

– Нам еще очень многое нужно обсудить, – возразил Де Квинси, перебирая пальцами по бутылочке с лауданумом. – Эмили, ты проследила за тем, чтобы все мои телеграммы отправили немедленно?

– Разве я когда-нибудь тебя подводила, отец?

– Вот и хорошо. К вечеру ответы должны прислать в особняк лорда Палмерстона. Комиссар, мне понадобятся полдюжины констеблей в гражданской одежде.

– Непременно в гражданской?

– А сержант Беккер должен рассказать мне о пожаре, случившемся в поезде в субботу вечером, – добавил Де Квинси.

Лорд Палмерстон сидел за накрытым к завтраку столом и уныло смотрел на чай, тосты с маслом и мармеладом, бекон и яйцо всмятку.

– Милорд, вам не нравится завтрак? – встревожился слуга.

– Похоже, у меня сегодня нет аппетита, – ответил премьер-министр и попробовал отхлебнуть чая, но с трудом заставил себя сделать глоток.

– Может быть, овсяная каша больше придется вам по вкусу, – предложил слуга:

– Нет, прошу вас, унесите все это.

В столовую вошел другой слуга: