— Не обязательно было приглашать меня в ресторан, — сказала Элин.

— Мне просто захотелось вас пригласить, — улыбнулся Даниель.

— Так любезно с вашей стороны. — Элин отпила воды.

Официант пришел переменить приборы и винные бокалы, но Элин продолжала разговор, словно не замечала его.

— Адвокат Викки отказалась защищать ее, — тихо сказала она. — Но мой семейный адвокат Юханнес Грюневальд… он уже занимается делом.

— Это же отлично, — успокаивающе сказал Даниель.

— Больше допросов не было, говорят, что она призналась. — Элин осторожно кашлянула. — Я сама вижу, что Викки — отличный кандидат. Приюты, побеги, казенные заведения, приступы ярости… все указывает на нее. Но я все равно верю, что она невиновна.

— Знаю.

По щекам Элин потекли слезы; она опустила голову. Даниель встал, обошел столик и обнял ее.

— Прости, что я столько говорю о Викки. — Элин покачала головой. — Вы сами говорили, что не верите, будто это она. То есть я по-другому и не… Но, кажется, так думаем только мы с вами…

— Элин, — серьезно сказал Даниель, — ни во что такое я не верю. Та Викки, которую я знал, никогда бы не совершила убийства.

— Я хочу вас спросить… Кажется, Туула видела Викки с Мирандой.

— В ту ночь?

— Нет, раньше… — Элин умолкла. Даниель обнял ее за плечи, заглянул в глаза.

— А что? — спросил он.

— Викки с Мирандой играли в какую-то игру… прижимали руки к лицу. Я не рассказывала об этом полиции, потому что тогда Викки подозревали бы еще основательнее.

— Но, Элин…

— Скорее всего, это просто пустяки, — быстро проговорила Элин. — Я спрошу Викки, когда будет возможность. Она наверняка объяснит, во что они играли.

— А если нет?

Даниель замолчал: к столику, неся бутылку вина, приближался официант. Элин вытерла щеки, Даниель сел на место, положил на колени салфетку и дрожащей рукой поднес бокал ко рту.