— Ты уверена?

— До того, как ее отправили в Норрчёпинг, есть только краткая запись о том, что она страдает биполярным расстройством. Аутодеструктивное поведение, две серьезные попытки суицида.

— Ее отправили туда из Бригиттагордена? — спросил Йона.

— Да, перевезли в июне 2009 года… А второго июля того же года, всего через две недели, ее нашли в душе с порезанными запястьями.

— Но Даниель тогда там не работал?

— Нет.

— Есть где-нибудь девочка по имени Санди?

— Да, две с таким именем… Одна умерла, передозировка таблеток в интернате под Упсалой…

— На закладке он написал «Линда С.».

— Да, Линда Свенссон… Заявление об исчезновении. Пропала без вести через семь лет после того, как вернулась в обычную школу в Соллефтео…

— Все они умирали где-то в другом месте, — тяжело сказал Йона.

— Но… неужели это все — его рук дело? — прошептала Анья.

— Да. Я уверен.

— О господи…

— Есть девочка по имени Эмилия?

— Да… есть Эмилия Ларссон, она уехала из Бригиттагордена… Вот фотография… Руки порезаны от запястий до локтевого сгиба… Он, видимо, резал ей руки и не давал позвать на помощь, заблокировал дверь и смотрел, как она истекает кровью.

Йона вышел из дома и сел в машину. Мир снова показал свою темную сторону; человеческое горе налетело словно порыв ледяного ветра.

Комиссар посмотрел на прекрасные деревья за окном, глубоко вздохнул и подумал, что полиция должна охотиться за Даниелем, пока он не попадется.

Проезжая по Е 4, Йона позвонил координатору группы в Дуведе; тот рассказал, что посты на дорогах оставят еще на два часа, но что руководитель группы захвата больше не рассчитывает на то, что Грима задержат на каком-нибудь из них.

Йона думал о коробке с фотографиями девочек, которых выбирал Даниель. Вероятно, он питал к ним какую-то детскую любовь.