– Я не могу держаться, не могу! – завопил Петер.

Ногти у него побелели, а очки, вертясь, полетели на землю с приличной высоты.

– Рассказывай, где «Зона».

– Я никогда про нее не слышал. – Петер хватал воздух ртом.

– Большое место, возможно, русское… проститутки, сцена, много наркотиков.

– Я не знаю, – хныкал Петер. – Ну поверь мне!

– Верю, – сказал Йона и отвернулся.

– Ладно, слышал я это название! Больше нет сил держаться. Но я не знаю, где эта «Зона», я ничего не знаю.

Йона снова посмотрел на него и втащил на балкон. Петер, трясясь всем телом, рвался на кухню.

– Этого недостаточно. – Йона отпихнул его к перилам.

– Несколько лет назад… одна девица говорила про парней из Волгограда, – зачастил Петер, отодвигаясь подальше от перил, к стене. – Это не бордель, с ее слов, а, скорее, кружок… ну знаешь, жесткие правила, все следят за всеми…

– Где это было?

– Понятия не имею, честное слово! – прошептал Петер. – Знал бы – сказал.

– Где я могу найти эту женщину? Ту, что рассказывала про притон?

– Это было в каком-то баре, в Бангкоке, она жила несколько лет в Стокгольме. Я не знаю, как ее зовут.

Йона вернулся в кухню. Петер шагнул следом и закрыл балконную дверь.

– Ты не имеешь права устраивать беспредел. – Он вытер слезы бумажным полотенцем. – Тебя выгонят взашей из полиции…

– Я больше не полицейский. – Йона взял палку, прислоненную в углу. – Так что у меня вдоволь времени, чтобы заняться тобой.

– Как это – заняться? Ты к чему клонишь?

– Сделаешь, как я велю, – все будет нормально, – пообещал Йона, вертя палку в руках.