– И что, никак нельзя подождать до утра?

– Никак, сэр. Это ненадолго, всего на минутку.

Тибинг театрально закатил глаза и покосился на Лэнгдона и Софи:

– Нет, иногда я просто не понимаю, кто у кого находится в услужении! – Он снова нажал на кнопку: – Сейчас приду, Реми. Может, захватить чего-нибудь для тебя?

– Разве что свободу от гнета, сэр.

– А известно ли тебе, Реми, что единственной причиной, по которой ты до сих пор у меня служишь, являются твои фирменные бифштексы с перцем?

– Как скажете, сэр. Вам виднее.

Глава 61

Глава 61

Принцесса Софи.

Софи слушала, как, постукивая костылями, удаляется по коридору сэр Тибинг, и вдруг ощутила себя опустошенной. Она обернулась, молча ища глазами Лэнгдона. Тот, словно прочитав ее мысли, покачал головой.

– Нет, Софи, – прошептал он. – Та же мысль пришла мне в голову, когда я понял, что ваш дед был членом Приората. Когда вы сказали, что он собирался открыть вам секрет о семье. Но это невозможно. – Лэнгдон на секунду умолк. – Соньер… эта фамилия не имеет отношения к Меровингам.

Софи не знала, как ей реагировать: огорчаться или радоваться. Чуть раньше Лэнгдон как бы между делом задал ей странный вопрос о девичьей фамилии матери. Фамилия матери Софи до брака была Шовель. Теперь она поняла смысл вопроса.

– Ну а Шовель? – осторожно спросила Софи. И снова он отрицательно покачал головой:

– Простите. Следовало бы объяснить вам раньше. Осталось лишь две линии прямых потомков Меровингов. И фамилии этих семей – Плантар и Сен-Клер. Обе эти семьи живут где-то, очевидно, под защитой Приората.

Софи мысленно повторила эти фамилии, чтобы запомнить, затем покачала головой. Ни один из членов ее семьи не носил фамилии Плантар или Сен-Клер. И тут вдруг на нее навалились тоска и странное оцепенение. Она понимала, что ни на шаг не продвинулась к пониманию того, какую тайну собирался поведать ей дед. Лучше бы уж он вообще не упоминал о ее семье. Он задел старые раны, оказалось, что они так и не зажили. Они мертвы, Софи. Они никогда уже не вернутся. Она вспомнила маму, вспомнила, как та пела ей колыбельные перед сном. Вспомнила, как отец, посадив ее на плечи, весело скачет по комнате, а бабушка и младший брат улыбаются, смотрят на них яркими зелеными глазами. И все это у нее украдено. Остался один лишь дед.

А теперь, когда и он ушел, я совсем одна.

Софи обернулась к «Тайной вечере» и принялась разглядывать Марию Магдалину, женщину с длинными рыжими волосами и добрыми грустными глазами. Было в глазах этой женщины нечто, заставлявшее Софи вспомнить о потере близких и любимых.