За десять лет работы в Консорциуме Ноултону не раз доводилось выполнять откровенно сомнительные, если не сказать противозаконные задания. Действия в зоне серой морали были обычной практикой Консорциума – организации, чьей единственной непререкаемой заповедью являлось выполнение данного клиенту обещания – во что бы то ни стало и чего бы это ни стоило.

Мы доводим дело до конца и не задаем никаких вопросов, что бы ни случилось.

Однако отправка этого девятиминутного ролика в интернет-СМИ внушала Ноултону беспокойство. При всей эксцентричности поручений, которые ему доводилось выполнять в прошлом, он всегда понимал их смысл и логику… осознавал преследуемую цель.

Но этот ролик сбивал его с толку. С ним что-то было не так.

Совсем не так.

Ноултон решил прокрутить его еще раз, надеясь, что после второго просмотра вопросов станет меньше. Чуть прибавив звук, он устроился поудобнее и кликнул на кнопку воспроизведения.

Послышался мягкий плеск воды, и на экране появилась жутковатая, заполненная водой пещера, залитая зловещим красным сиянием. Камера снова погрузилась в светящуюся воду и остановилась у таблички на покрытом илом дне. Ноултон еще раз прочитал выгравированную на ней надпись:

СЕГОДНЯ В ЭТОМ МЕСТЕ МИР ИЗМЕНИЛСЯ НАВСЕГДА

СЕГОДНЯ В ЭТОМ МЕСТЕ

МИР ИЗМЕНИЛСЯ НАВСЕГДА

То, что под этими словами стояло имя их клиента, уже внушало Ноултону тревогу. А завтрашняя дата усиливала ее еще больше. Однако главной причиной беспокойства, лишавшего Ноултона душевного равновесия, было нечто совсем иное.

Камера повернулась влево, и на экране показался удивительный предмет, паривший в толще воды рядом с табличкой. Он представлял собой контейнер округлой формы, похожий на большой мыльный пузырь, а его оболочка из тонкого мягкого пластика то и дело меняла очертания под воздействием подводных потоков. Покачиваясь на коротком тросе, удерживавшем контейнер на месте, емкость напоминала воздушный шар… только внутри был не гелий, а какая-то студенистая желтовато-коричневая жидкость. Раздувавшаяся под ее давлением аморфная емкость была около фута в диаметре, за прозрачными стенками клубилось мутное облако, совсем как эпицентр зарождающегося циклона.

Боже, подумал Ноултон, чувствуя, что покрывается испариной: при втором просмотре висящий в воде контейнер пугал даже больше, чем в первый раз.

Изображение медленно исчезло, и на его месте показалась влажная стена пещеры, на которой играли отблески водной ряби. На стене появилась тень… ее отбрасывал человек… стоявший в пещере. Но голова у него не была человеческой… Вместо носа торчал длинный клюв… как будто человек был наполовину птицей.