Они садятся.

— Где Карл? — спрашивает Малин.

Ракель Мюрвалль пропускает ее вопрос мимо ушей.

— Его нет ни дома, ни на «Коллинзе». И он уволен с работы, — говорит Зак.

— Мой сын сделал что-то не так?

«Сын? Раньше она никогда не говорила так о Карле», — замечает Малин.

— Вы же читали газету. — Малин кладет руку на номер «Корреспондентен» на столе.

«Ты прекрасно понимаешь, что к чему».

Старуха улыбается и молчит.

— Я понятия не имею, где может быть мальчик, — отвечает она спустя некоторое время.

Малин смотрит в окно кухни. Она видит там маленького Карла, голого, на морозе. У него заплаканное лицо, и он кричит. А потом падает в снег, содрогаясь всем телом. Мерзнущий ангел посреди заснеженной земли.

Малин стискивает зубы.

Ей хочется сказать Ракели Мюрвалль, что она заслуживает геенны огненной, потому что такое не может пройти даром.

По официальному законодательству срок давности ее преступления истек, но с человеческой точки зрения некоторые злодеяния не прощаются никогда.

Насилие.

Педофилия.

Издевательства над детьми.

Наказание за такое — позор на всю жизнь.

А как же любовь к детям? Это самая первая, изначально данная нам любовь.

— Так что же произошло между вами и Калле-с-Поворота, Ракель?