– Почему полицейские?

– Они тебя доставят в Милан. А мы с тобой встретимся в одиннадцать, как договаривались.

– А как же моя машина?

– Ею займутся. Возьми свои вещи так, чтобы больше не возвращаться.

– Спасибо, Джованни.

– Не за что. Сегодня я получил еще кое-какие подробности по твоему делу. Мне обязательно надо с тобой поговорить.

Я отключился и снова закурил. Несмотря на порывы ветра, проникающие в салон, мотор все еще работал, и в машине было тепло. Но выйти помочиться мне все же пришлось. У меня ломило все тело, но жизнь брала свое. Пройдя несколько шагов, я почувствовал, как разогреваются кровь и мышцы. От голода закружилась голова. Под тропинкой протекала речка, я спустился к ней и долго пил ледяную воду, смакуя самый чистый завтрак на свете. Затем снова сел в машину и отправился к месту встречи.

Я остановился позади цистерны и стал ждать, не глуша мотора. Так прошел час, я выкурил уже три сигареты. Но не было видно ни таможенников, ни любопытных фермеров. Зато можно пораскинуть мозгами.

В голове у меня все смешалось. Виновность Сильви Симонис. Двойная личность Сарразена-Лонгини. Убийство Сильви. Аналогичное убийство, совершенное в Италии, причем в этом случае убийца известен и сознался. А теперь еще эти двое, напавшие на меня… Страшная путаница, и каждый ответ порождает новые вопросы.

Но одна деталь не давала мне покоя. Повинуясь внезапному порыву, я набрал номер Марилины Розариас, директрисы приюта Богоматери Благих дел. 7.45: должно быть, филиппинка только что окончила свои утренние молитвы.

– Кто говорит?

В голосе недоверие и враждебность.

– Матье Дюрей, – произнес я, откашлявшись. – Полицейский. Эксперт.

– У вас какой-то странный голос. Вы все еще где-то поблизости?

– Мне пришлось уехать. В прошлый раз вы не все мне рассказали.

– Вы обвиняете меня во лжи?

– В утаивании правды. Вы мне не сказали, что в восемьдесят восьмом году после смерти дочери Сильви Симонис обратилась в вашу обитель за утешением.

– Мы обязаны хранить тайну.

– Сколько времени она пробыла в приюте?

– Три месяца. Она приходила по вечерам, а утром уезжала на работу.