– Я решила продать дом в Верне.

– Можно закурить? – спросил я.

– Нет. – Она положила руки плашмя на низенький столик. – Послушай меня. Вчера я вернулась туда. Чтобы все там разобрать. Я давно хотела это сделать. Но мне не хватало смелости снова там оказаться. Понимаешь?

– Нельзя ли все-таки закурить?

Она пригвоздила меня взглядом.

– Я перевернула всю хибару, от чердака до гаража. Вот что я нашла на чердаке.

Она схватила сверток и уронила его. На пол вывалился сатанинский «реквизит»: перевернутый крест, чаша со следами крови, облатки, вымазанные чем-то коричневым и белесым, свечи. Черные фигурки, напоминающие демонов Малой Азии. Я громко спросил ее:

– Что это означает?

– Ты сам прекрасно знаешь.

Я взял кончиками пальцев облатку. Похоже, она была испачкана экскрементами и спермой. Что до свечей, то для сатанинских месс их по традиции отливают из человеческого жира.

– Люк пытался исследовать природу дьявола, – произнес я неуверенным голосом. – Эти предметы, должно быть…

– Прекрати. Я нашла капли крови на чердаке. И кое-что еще. Люк совершал ритуальные действа. Он онанировал на эти облатки. Он предавался греху с этим распятием! Он вызывал дьявола! В нашем доме!

– Люк собирал сведения о сатанистах и…

Лора ударила по столу обеими руками:

– Уже много месяцев Люк сам предавался сатанинским мерзостям.

Я потерял дар речи. Это было абсурдно. Люк не мог опуститься до такого. Может быть, он хотел что-то проверить? Может, он находился под каким-нибудь воздействием? Может, мы недалеки от понимания причин его самоубийства… Слегка ободренный, я спросил:

– Чего ты от меня хочешь?

– Возьми это дерьмо и убирайся.

Она говорила со злобой и крайней усталостью. Я собрал предметы на бумагу, передвигая их локтем. Заставить себя дотронуться до них голой рукой я не мог. Голос Лоры прерывался:

– От судьбы не уйдешь. И это тоже по твоей вине.