Марк наклонился вперед, губами едва не касаясь шеи Мальвины. Он чувствовал, как она напряглась. Ее пальцы словно свело судорогой, а тело закаменело. И вдруг Мальвина неожиданно расслабилась и обмякла. У Марка было ощущение, что из тела девушки вынули скелет.

Марк крепче прижался к Мальвине и прошептал ей на ухо:

— Больше никогда не смей меня задирать! Никогда! Ты меня слышишь?

Дверь вагона резко распахнулась. Вошел контролер, вернее, контролерша, довольно молоденькая. Она быстро прошла мимо Марка и Мальвины, сидевших тесно прижавшись друг к другу, понимающе улыбнулась на ходу и исчезла в противоположном конце вагона.

Марк еще немного усилил хватку. Наставил маузер на свою пленницу и сказал:

— Все, игры кончились. Говори, что ты задумала?

— Пошел к черту.

Марк улыбнулся:

— Не смеши меня, Мальвина. Не то отшлепаю, как непослушную девочку.

— Я старше тебя, засранец!

— Это я знаю. Странно, а? Все вокруг твердят, что ты — опасная сумасшедшая, а мне почему-то в это не верится. Ну ни капли.

— Кто это — «все»? Гран-Дюк, что ли?

— В том числе.

— Нашел кого слушать. Этого брехуна.

Мальвина понемногу приходила в себя. Марк понимал, что не должен ослаблять бдительность, но ничего не мог с собой поделать — пигалица не внушала ему опасения. Он снова поднял на нее маузер.

— Ну, больше он никому не сможет врать. С пулей в сердце это затруднительно. Скажи, зачем ты его застрелила? Из-за того, что он тебя ненавидел?

Мальвина, не успев толком встрепенуться, снова сникла. Она посмотрела на Марка своими карими глазами, в которых чуть ли не помимо ее воли проскользнуло что-то теплое.

— Ты что, Витраль? — пробормотала она. — Я его не убивала.

Она чуть помолчала и добавила уже более уверенным голосом:

— Кстати, заметь, я бы, может, и не прочь. Но кто-то подсуетился раньше меня.