— Можно и так сказать…

— Ладно. Спасибо.

Мальвина взяла тетрадь, прихватила спальный мешок и электрический фонарик и ушла в хижину. Марк, вооружившись вторым фонариком, отправился прогуляться. Он долго бродил по лесным тропинкам, описывая широкие круги вокруг хижины. Когда он вернулся, то заметил пробивающийся из-под двери хижины слабый свет. Как будто в домике горела свеча.

Марк вошел внутрь. Мальвина спала, сжавшись в комочек в спальном мешке. Раскрытая на середине тетрадь Гран-Дюка лежала рядом с ней, возле головы.

Марк невольно улыбнулся. Эта странная, заживо пожираемая собственной ненавистью девушка, которая была четырьмя годами старше его, вызывала у него нежность и желание ее защитить. Как еще одна младшая сестра. Он тихонько приблизился к Мальвине, взял тетрадь и вышел из хижины. Снова присел на поваленное дерево и принялся машинально перелистывать страницы, пока не добрался до последней.

«Я собрал в этой тетради все улики, все следы, все версии. Восемнадцать лет расследований. Все здесь, на этой сотне страниц. Если вы читали их внимательно, то сейчас знаете столько же, сколько известно мне. Возможно, вы окажетесь проницательней? Возможно, поймаете нить, которую я упустил? Найдете ключ к разгадке? Если он вообще существует… Возможно, возможно… Почему бы и нет? Но для меня все кончено. Было бы преувеличением сказать, что я не испытываю ни сожалений, ни угрызений совести. Но я сделал все, что мог».

«Я собрал в этой тетради все улики, все следы, все версии. Восемнадцать лет расследований. Все здесь, на этой сотне страниц. Если вы читали их внимательно, то сейчас знаете столько же, сколько известно мне. Возможно, вы окажетесь проницательней? Возможно, поймаете нить, которую я упустил? Найдете ключ к разгадке? Если он вообще существует… Возможно, возможно…

Почему бы и нет?

Но для меня все кончено.

Было бы преувеличением сказать, что я не испытываю ни сожалений, ни угрызений совести. Но я сделал все, что мог».

«Я сделал все, что мог».

Нет, напрасно Марк надеялся, что его осенит новая блестящая идея. В голову не приходило ничего. Он попытался позвонить Лили, но сеть не ловилась. Марк тихо выругался. Зачем он сюда притащился? Глупее и придумать ничего было нельзя. В отчаянии он начал перечитывать сегодняшние эсэмэски. Последняя пришла днем, когда они ехали в грузовике.

«Марк. Операцию назначили на завтра, на 10 утра. Все хорошо. Не волнуйся. Я тебе потом перезвоню. Все наладится. Целую. Эмили».

«Марк. Операцию назначили на завтра, на 10 утра. Все хорошо. Не волнуйся. Я тебе потом перезвоню. Все наладится. Целую. Эмили».