«Фонарь — продолжение моих глаз. Я вижу то, что его свет выхватывает из темноты».

Он поставил ногу на первую ступеньку и закрыл глаза.

«Напряжение растет, я уже совсем близко от нее, почти могу коснуться ее рукой. Как только я поднимусь наверх, все ускорится, а я хочу, чтобы это мгновение растянулось, чтобы оно длилось как можно дольше».

Бролен посветил вокруг себя в поисках каких-либо следов — возможно, убийца стоял здесь в течение нескольких минут, прислушиваясь к жизни наверху. Ничего. Зная, что последовало за этим, Бролен попросил коллег быть в доме как можно более аккуратными и постараться не оставлять лишних следов в тот вечер, когда обнаружили тело. И не допускать к месту преступления людей, которые невольно могли бы уничтожить здесь все улики. Но, несмотря на предосторожности, было маловероятно, что какой-нибудь след остался на лестнице — ею все равно пришлось пользоваться достаточно часто. Бролен продолжил подниматься.

«С каждой ступенькой мое сердце бьется все сильнее. Член приятно покалывает, я чувствую возбуждение, ненависть и страх одновременно. Член твердеет, это было бы почти невозможно в нормальной ситуации, и я испытываю одновременно удовольствие и раздражение. Последняя ступенька.

В тонком луче фонаря коридор кажется бесконечным. Дверь спальни приоткрыта, я уже вижу слабый отблеск света, пробивающийся из ванной комнаты и падающий на ковер. Я выключаю фонарь. Она совсем близко. Мое сбивчивое дыхание наполняет воздух, это — единственный знак моего присутствия. До моих ушей долетает плеск воды, и я вижу ее, голую, в ванне. Удары сердца отдаются в моем напряженном члене. Перчатки едва поскрипывают, когда я осторожно открываю дверь. Обожаю этот звук скрипящей кожи.

И вот она уже передо мной. Влажное тело лежит в горячей воде, груди плавают на поверхности, как шары, бедра блестят, аккуратно подстриженные волосы лобка слегка колышутся в воде. И тут она сразу же, слишком быстро, намного быстрее, чем мне бы хотелось, замечает меня, и я в порыве бешенства перестаю различать ее лицо. Я мог бы стоять здесь, глядя на нее бесконечно долго, но она не оставляет мне выбора. И вот я уже над ней, изо всех сил бью ее по лицу, на ее челюсти появляется след от удара, но от этого она не умирает. Она всего лишь не может пошевелиться, сползает вниз по стенке ванны и на белой поверхности остаются капельки воды. Ей не хватило времени закричать: острым лезвием ножа я протыкаю ее левое легкое. Ее грудь, на которую я хотел бы смотреть так долго, нежно прикасаясь к ней, проткнута насквозь, и, когда я вытаскиваю стальное лезвие, жир растекается по воде. Раз. Два. Три. Мой член так напряжен, что упирается в ткань брюк; сердце стучит изо всех сил, я вздрагиваю от слишком мощной порции адреналина, у меня сбивается дыхание. Еще. Еще. Еще. Капельки воды на стенах смешиваются с капельками крови. Кровь течет намного быстрее, оставляя длинные розовые следы».