— Поверить не могу, что она не передала тебе мое сообщение.

— Она несколько увлеклась… э… расследованием.

— Чертова баба!

— Если вы не возражаете, сэр, я бы хотел спросить… — Логан кашлянул. — Вы выглядите слегка… Э… то есть я не об этом. Я звонил вам, когда мы узнали Ковальчика на пленке, но мне сказали, что вы взяли два дня отгулов…

— Знаешь, — вместо ответа произнес Фолдс, разглядывая пробегающие мимо поля в солнечных веснушках, — я слышал, ты ловко разобрался с делом Лейта. Впечатляет.

— Вся команда работала…

— Ну разумеется. Однако у каждой хорошей команды должен быть лидер. И я, признаться, удивился, что инспектор Стил не стала преуменьшать твои заслуги.

— Она вовсе не такая плохая, как все говорят.

Это было не совсем правдой, но Фолдсу не следовало знать деталей.

У начальника полиции зазвонил телефон, и он погрузился в разговор о штатной политике и статистике Министерства внутренних дел. Весьма скучная тема. Логан перестал прислушиваться и задумался о куда более важных вещах: что бы купить к чаю, увидит ли он когда-нибудь еще голую Джекки, нельзя ли сослаться на понос и не идти на свадьбу брата? И еще: что случилось с Кэтрин Дэвидсон?

Как явствовало из ее биографии, она работала в столовой в школе своего сына. Любила лошадей — при первой возможности ездила кататься в Парк Хейзлхед; хотела отправиться в отпуск в Испанию; мечтала открыть пансион Ьad&Ьгеакfast… И никто больше не слышал о ней с той самой ночи, когда погибли Шарон и Ян Маклафлин. Если хочешь избавиться от мяса, да еще в большом количестве, есть места куда более подходящие, чем школьная столовая, и… кто знает?

— …себя с ананасом. Какие, однако, люди, а?

Логан оторвался от дороги взглянул на Фолдса:

— Простите, сэр?

— Не обращай внимания, наверное, мне не стоит жаловаться на своих подчиненных. — Фолдс сунул телефон в карман; они уже ехали через Террифф. — Как же я по всему этому скучаю: расследовать дело, а не сидеть за столом или жать руку какой-нибудь шишке.

Он проследил, как исчезает россыпь домов из красного песчаника и серого гранита.

— Знаешь, — сказал он, касаясь стекла, — я ведь вырос в таком вот городке…

Машина свернула к скотобойне «Алаба».

Фолдс уставился на большую улыбающуюся хрюшку в фартучке:

— Так вот здесь всё и происходило?