– Охранники Намцевича, – пожал плечами Мендлев. – Да в общем, неплохие ребята. За порядком следят. Надо же кому-то… Громыхайлов только грохочет, когда напьется, а в остальное время спит.
– Ну-ну, – только и сказал я.
Вскоре мы сидели в его кабинете: доктор – за своим столом, на котором лежали фонендоскоп, аппарат для измерения давления и даже переносной электрокардиограф, а я – на кушетке, покрытой клеенкой.
– Ну-с, выпьем за знакомство? – предложил Густав Иванович.
– Дернем, – согласился я.
– Вам дистиллированной водой разбавить?
– Обижаете.
На столе появился рифленый пузырек, две мензурки и банка с солеными огурчиками. Мне почему-то этот человек начинал нравиться все больше и больше. Хотя я понимал, что в числе подозреваемых он – один из первых. Поскольку, как ни крути, а дед являлся его единственным конкурентом во врачебной деятельности. Других-то лекарей тут не было. Но весь мирный облик Мендлева как-то не вязался с классическими признаками убийцы.
– Прозит! – сказал доктор.
– Вах! – ответил я, чокаясь с ним мензуркой.
Спирт был действительно превосходный. У меня хорошая школа по этому делу. Можно сказать, красный диплом, с отличием. Ведь еще Островский устами своего персонажа Шмаги сказал, что место артиста – в буфете. Там я и набрался образования.
– Мне кажется, вы хотите меня о чем-то спросить? – произнес Мендлев, захрустев огурчиком.
– Хочу.
– Спрашивайте, не стесняйтесь. Что-нибудь о вашем деде?
– Об этом потом. Времени у нас впереди много.
– Кто знает! – многозначительно вздохнул доктор, разливая по второй.
А я свернул к другой теме, которая меня также чрезвычайно заинтересовала:
– Что вы думаете об этой местной легенде? Девушка-Ночь, Волшебный камень… Какие-то гоголевские сказки. Нечто инфернальное, не так ли?
Я заметил, что Густав Иванович как-то испуганно вздрогнул и поморщился, словно его кольнули в больное место. На мгновение смешался, в глазах за стеклами очков появилась растерянность. Но он быстро взял себя в руки.
– Ерунда… Никакой мистики во всем этом нет. Я вообще в чертей не верю и вам не советую. Иначе быстренько ко мне в палату номер шесть попадете. Я ведь и психиатр тоже.