– Дело в том, – объясняет Норелли, – что вы могли сами послать это себе.

Поворачиваюсь к ней. Руки у нее скрещены на груди.

Я не в силах сдержать смех.

– Что?! – восклицаю я.

Ну что еще тут можно сказать?

– Вы могли послать это сообщение с вашего телефона, и мы не сумели бы этого доказать.

– Зачем… зачем? – лопочу я.

Норелли смотрит вниз на мокрый халат. Я наклоняюсь, чтобы его поднять, – мне необходимо сделать хоть что-нибудь, восстановить ощущение порядка.

– Этот снимок представляется мне маленьким полуночным селфи.

– Я сплю, – спорю я.

– У вас закрыты глаза.

– Потому что я сплю.

– Или потому что хотели выглядеть спящей.

Я поворачиваюсь к Литлу.

– Взгляните на все с другой стороны, доктор Фокс, – говорит он. – Мы не нашли здесь признаков пребывания чужого человека. Непохоже, чтобы что-то пропало. Входная дверь в порядке, та дверь тоже. – Он тычет пальцем в боковую дверь. – Кроме того, вы сказали, что ключа ни у кого больше нет.

– Нет, я сказала, что мой съемщик мог сделать дубликат.

Разве я этого не говорила? В голове неразбериха. Меня снова пробирает дрожь, воздух как будто пронизан холодом.

Норелли указывает на стремянку:

– Что это за история?

– Разногласия со съемщиком, – опередив меня, отвечает Литл.