– Клянусь, если старый псих написал ее, чтобы оживить прошлое, я разрою его могилу и вырву ему глаза собственными руками.

– Говорю же тебе: я разберусь.

Он грохнул трубку, и тут его озарило: во сне он видел Лонтано, это точно, но больше ничего не помнил. Почему вдруг всплыл Заир? Что хотел сказать Ди Греко? Мэгги ошибалась. Адмирал не собирался эксгумировать былые преступления. Он послал ему сообщение – ему, и только ему. Но какое?

Он сунул голову под кран, потом переключил кондиционер в режим холода. Отогнал позорное имя и сосредоточился на срочном: Гаэль. Схватив трубку стационарного телефона, обзвонил своих людей. Из принципа выбрал не тех, кто упустил его девочку. Приказал отдать в расшифровку ее звонки, переписку по Интернету, движения по банковскому счету, передвижения на Vélib (мадемуазель любила кататься на велосипеде), телефонные переговоры и мейлы ее близких, проверить компании такси… Он потребовал также, чтобы ее объявили в розыск и начали поиск свидетелей – пока что только в Париже и окрестностях. Не оставалось времени изображать стыдливого отца.

Когда машина была запущена, он вернулся к Лонтано. Надел очки и зашел в «Гугл». Он сильно сомневался, что обнаружит нечто новое об этой затерянной дыре, но кто знает.

Ни строчки, ни слова о «его» Лонтано. Старый пепел давно остыл. На сегодняшний день бывший город представлял собой груду развалин, поглощаемых джунглями, в самом сердце зоны военных действий. Кстати, если бы там что-то произошло, он узнал бы первым.

Зажужжал телетайп. Морван бросил взгляд на появившиеся строчки, и у него перехватило дыхание. Резким движением он оторвал листок и внимательно прочел: тело молодой женщины – от двадцати пяти до тридцати лет – было обнаружено недавно в одном из старых вентиляционных проемов у причала Гранз-Огюстен, прямо напротив набережной Орфевр. Труп был замечен туристами с речного трамвая около одиннадцати часов – во время одной из ранних речных прогулок – и вызвал волну паники. Полиция прибыла на место. Любые передвижения по воде запрещены до нового распоряжения.

Никакой иной информации телекс не содержал. Никакого описания жертвы. Никакого уточнения причины смерти. Ни слова ни о положении, в котором были найдены останки, ни о том, каким образом тело оказалось в той нише.

Морван снова взялся за телефон. Менее чем через пять минут он получил координаты капитана Сержанта – фамилия звучала как шутка, – «направленного на место происшествия с целью первичного обследования обстоятельств преступления».

Офицер судебной полиции ответил после второго гудка. Новичок в бригаде, он не понимал, кто такой Морван, и знал только его сына Эрвана. Парень совершенно не владел ситуацией. Хуже того, он отнесся к префекту свысока и отказался предоставить ему какую-либо информацию по телефону.