Пирс, ободренный отпущенным ему временем, повернулся к Брандту, скосив глаза в вопросник:

– Вы сказали, что лейтенант Тайсон передал по радио командиру роты капитану Браудеру ложное сообщение.

– Совершенно верно. Он сообщил, что вступил в бой с противником на подступах к большому зданию, которое он представил капитану Браудеру как местный административный совет. Для большего эффекта он выдумал незначительные стычки с врагом и обещал прибыть в Хюэ вовремя.

Пирс, к всеобщему удивлению, быстро «зашагал» к бункеру. Он спросил Брандта:

– Каково было общее настроение у солдат, когда вы добрались до бункера?

– Какое-то подавленное. Ведь с нами было два трупа – Петерсона и Кейна. Кто-то из ребят закурил марихуану. Лейтенант Тайсон пустил по кругу бутылку виски. Маленькая группка солдат играла в карты. Лейтенант внушал им, что они должны пойти на сокрытие этого преступления. Он натаскивал каждого по отдельности, заставляя по нескольку раз повторять версию боевого контакта с противником. Потом поздравил ребят с удачно проведенной операцией и особенно отметил Скорелло, бросившего фосфорную гранату в госпиталь. Он заверил их в том, что не осталось ни одного вещественного доказательства, изобличающего кого-либо из них. Подводя итог событий дня, командир даже сделал примерный подсчет потерь в живой силе противника.

– Объяснил ли лейтенант Тайсон, почему он сознательно навлекает на себя беду, сочиняя то, чего не было? Почему он просто не доложил капитану Браудеру о снайпере и не покончил с этим?

– Да. Он объяснил, что прошло слишком много времени. Ему бы пришлось сообщить о причине двухразового невыхода взвода на связь. К тому же предполагалось, что на рассвете мы соединимся с капитаном Браудером. Но лейтенант Тайсон не хотел, чтобы его люди слились с остальной ротой в том настроении, в котором они тогда пребывали. Поэтому он сообщил капитану, что мы находимся все еще в деревне Ань Нинха и проведем ночь там. Он также заявил Келли – я подслушал, – что при двух мертвяках и одном раненом он должен доложить о больших потерях у врага. Он относился к тому типу людей, которые не любят краснеть перед начальством. Поэтому он сочинил историю, которая принесла бы ему славу. Его радист Келли представил письменное подтверждение о награждении Тайсона Серебряной звездой.

Полковник Пирс сконцентрировался на воспоминаниях Брандта о той ночи в бункере. Брандт же, чьи показания не отличались образными выражениями, теперь описывал атмосферу, царившую в укрытии, поэтическим языком. Тусклый свет свечного огарка, задушевный разговор уставших от войны солдат, дальние и близкие орудийные залпы и горящий под боком город-жемчужина Хюэ вносили элемент романтизма в рассказ свидетеля. Брандт с трепетом описывал мучения раненого Муди и общую подавленность остальных членов взвода, не забыв упомянуть о выполнении им своего профессионального долга в почти нечеловеческих условиях. Он остановился на том, как чуть забрезживший рассвет нового дня выманил солдат из бетонного бункера посмотреть на валивший из Хюэ дым, застилающий восходящее солнце.