Корва с непонимающим видом посмотрел на обвинителя, медленно перевел взгляд на присяжных, а затем уже со смирением повернулся к судье Спроулу.

Спроул проговорил тягучим басом:

– Протест принят. Мистер Корва... ваша манера допроса просто оскорбительна для свидетеля.

– Ваша честь, все заданные мною вопросы относительно Артура Петерсона вытекают из неуместных замечаний, сделанных свидетелем во время показаний на следствии, – ловко парировал Корва.

– Может быть, – проскрипел старик Спроул, – однако думаю, что вы изложили свою точку зрения.

– Я тоже так думаю. Ваша честь.

– Возражения приняты. Продолжайте, мистер Корва, – напутственно прозвучали слова судьи.

Слушая, как Корва продолжает допрос Брандта, Тайсон подумал, что того коробит от желчного Корвы, бешеного темпа допроса и вопросов-утверждений. Адвокат по нескольку раз возвращался к одним и тем же вопросам, но всякий раз облекал их в новую форму и получал ответы, разнившиеся с предыдущими. Потом адвокат кратко повторил различные ответы на один и тот же вопрос. Брандт был в шоке и едва сохранял спокойствие. Паника, написанная у него на лице, и суетливое поведение во время допроса говорили о том, что он абсолютно сбит с толку.

После двухчасового диалога адвокат поинтересовался:

– Вы стреляли в кого-нибудь?

– Нет.

– Вы видели, как в кого-нибудь стрелял Ричард Фарли?

– Нет.

– А вы видели, чтобы в кого-нибудь стрелял Лэрри Кейн?

– Нет, – упавшим голосом ответил Брандт.

– Лэрри Кейн был уже мертв, мистер Брандт, – на высокой ноте закончил допрос Корва.

Не успел Пирс открыть рот, как Корва сказал судье, ловко поворачиваясь на каблуках:

– У меня больше нет вопросов, Ваша честь.

У полковника Спроула невольно вырвался вздох облегчения, и он поторопился объявить:

– Суд переносит заседание на тринадцать часов.