– А пораньше нельзя было? Ночь все-таки на дворе.

– Нельзя было… – эхом отозвался человек.

– Впущу, конечно, – покровительственно пообещал сторож, – не ночевать же тебе за воротами, на сырой земле. – И отпер засов.

– Спасибо… – как ветерок по листве, прошелестел тот.

– Чего уж там благодарить. – Хромой распахнул ворота. – Тут уже несколько человек живут. Собирается помаленьку братва! – Последнее слово его самого покоробило, и он снова перекрестился. – Бес иногда щекочет мне язычок!

Пришелец был одет, как подобает, во все черное.

– У тебя умер кто? – полюбопытствовал старик, запирая ворота.

– Умер… – снова превратился в эхо человек.

– Так я и понял. Сам-то на живого не похож. Сюда в основном такие и приходят. Полумертвецы. Правда, есть и другие, веселые, шебутные. Те, как правило, от армии отлынивают. Совсем еще отроки. А ты, по всему видно, повидал-таки жизнь.

Старику хотелось вызвать пришельца на откровенность, но тот не поддавался на хитрые уловки. Отчаявшись, сторож указал фонариком куда-то вглубь, в сторону от храма, где чернела невзрачная постройка.

– Тебе туда! Там всякого рода пришельцы живут, ждет поводыря послушное стадо! – Он даже заважничал от красивости собственных слов. – К ним и ступай!

Они тебя примут. Только постучись хорошенько, у них сон молодой.

Однако человек не сделал и шага в сторону указанного места.

– А храм открыт? – спросил он.

– Зачем тебе храм?

– Мне бы помолиться.

Сторож нехорошо посмотрел на пришельца.

– Ты что, мил человек, с печки упал? Храм не освящен. Как ты молиться будешь? Со дня на день владыку ждем.

– Мне все равно, – сказал тот таким отрешенным голосом, что старик сразу задумался о психическом состоянии странника, а задумавшись, испугался и решил не перечить.

– Хорошо, мил человек. Хочешь молиться – помолись. Я тебе открою.