Но есть другая дорога. Так сказал маленький Лефрак! Дорога к западу от заброшенной вырубки «Ошибка охотников». Мимо железнодорожного полотна, к деревне близ цюрихского шоссе.

Но он отправится в ту деревню и выйдет на цюрихское шоссе не раньше, чем заполучит содержимое ларца. И чутье подсказывало ему, что ларец рядом.

Пятнадцатью футами выше.

Эндрю размотал веревку, которая лежала у него в рюкзаке, и укрепил на одном конце стальной крюк с несколькими зубьями. Встал.

В висках стучала кровь, раны болели. Кожу пощипывало от антисептика, но кровотечение прекратилось. Он снова ясно видел.

Эндрю отступил на шаг от утеса и забросил крюк за выступ. Крюк за что-то зацепился. Он полез по веревке вверх.

Край утеса отслоился, и куски породы полетели вниз, увлекая за собой увесистые глыбы. Он отскочил в сторону. Сорвавшийся крюк упал рядом с ним, погрузившись в тонкий слой снега.

Он выругался и снова запустил крюк вверх, перекинув его подальше через выступающий край утёса. Несколько раз резко дернул. Теперь крюк держался прочно. Потянул сильнее. Держит!

Итак, все было готово. Можно влезать. Эндрю поднял с земли рюкзак, накинул лямки на плечи и не стал завязывать передние постромки. В последний раз проверил веревку. Все в порядке. Посильнее оттолкнувшись от земли, он подпрыгнул, ухватился за веревку и, сильно отталкиваясь ногами от утеса, быстро-быстро полез вверх. Перебросил левую ногу через иззубренный край утеса и, упершись правой рукой в камень, перекинул тело на плоскую площадку. Начал было подниматься на ноги, ища глазами то место, в которое впились зубья его крюка. Но так и застыл, пораженный тем, что увидел. В десяти шагах от него, в центре небольшого круглого плато, на камне была укреплена ржавая металлическая звезда. Звезда Давида.

Крюк зацепился за нее, зубья впились в металл.

Перед ним была могила.

* * *

Адриан услышал эхо, прокатившееся по горам, точно резкие удары грома — один за другим. Словно молния расколола крышу леса, расщепив стволы сотен деревьев вокруг. Но это был не гром и не молния. Это были выстрелы.

Несмотря на холод, по лицу Адриана катился пот, и, хотя в лесу было темно, перед глазами вставали страшные картины. Его брат вновь совершил убийство. Майор из «Корпуса наблюдения» умело делает свое кровавое дело. Вслед за выстрелами послышались слабые крики, заглушенные стеной леса. Но это точно были крики людей.

Но зачем? Боже, зачем? Нельзя думать. Нельзя думать о таких вещах. Потом. Сейчас надо думать только об одном — как преодолеть природные преграды. Он уже предпринял пять или шесть попыток выбраться из мрачного лесного лабиринта, каждый раз давая себе десять минут на-то, чтобы увидеть, как забрезжит свет на опушке. Дважды он отдыхал дольше, потому что в глазах уже начало рябить, и он ничего не видел впереди, кроме непроницаемой мглы.