– У-у, ребята, скажу я вам, они готовят нашего Дэни к большому делу. Им следует включить телевизор в палате у Джорджа. Стоит ему все это увидеть, как он тут же выпрыгнет из кровати и помчится в Белый дом.

– Мистер Таркингтон, – примирительно произнес полковник ВВС, – не могли бы вы?..

– Это неудачная шутка, не так ли? Трепещущий Дэн Куэйл? Гордость Национальной гвардии Индианы? Позовите меня, когда начнется реклама. Я пойду куплю немного кукурузных хлопьев.

– Брось, Тоуд, – вмешался Джейк Графтон. – Тебе нечем заняться?

– Да, сэр. Вы же знаете, на случай непредвиденных обстоятельств я занимаюсь подготовкой плана переоборудования всех А-6 в самолеты для распыления дефолианта, чтобы можно было обработать в Южной Америке все поля, где выращивают коку. Я уже придумал, если смешать его с бензином, можно просто носиться над полями, открыв сливные заглушки в топливных баках и...

– Займитесь делом.

– Слушаюсь, сэр.

* * *

Судье Снайдеру было не меньше семидесяти. Редкие волосы, большой живот и огромные мясистые руки. Высокого роста – под метр девяносто – он казался еще выше из-за своей неуклюжей походки, присущей некоторым высоким людям. До сих пор все, кто впервые встречался с судьей Снайдером, отмечали его поразительное сходство с корявым вековым дубом. Даже его собственная жена использовала это сравнение, когда описывала его новым знакомым. Молодые адвокаты с модными длинными прическами, выступавшие на процессах с его участием, наделяли его еще одним эпитетом – сквернослов, хотя никто никогда не слышал, чтобы он допустил крепкое выражение в присутствии своей жены. Он явно не принадлежал к поколению чинных, застегнутых на все пуговицы и ездивших на "мерседесах" адвокатов из крупных фирм, которые составляли большинство среди представителей этой профессии, проходивших перед ним в зале суда.

Когда в понедельник в десять утра Танос Лиаракос вошел в кабинет судьи, телевизор в кабинете работал, а Снайдер читал газету. Откинувшись на спинку своего массивного вращающегося кресла, он держал газету широко развернутой перед собой.

Кабинет был забит книгами, повсюду валялись папки с делами, на стене за его спиной висела вышивка в рамке. На фоне изящных розовых и белых цветов кто-то вышил слова "Суди виновных".

Когда дверь закрылась, судья Снайдер опустил угол газеты и с удивлением посмотрел на посетителя. – Почему вы не дома, Лиаракос, не смотрите в этот проклятый телевизор вместе со всеми?

– Насмотрелся уже, ваша честь, – последовал ответ.

– Я тоже. Выключите этот дурацкий ящик, пожалуйста, сделайте милость.