– А-а, превосходно. Что Веккио?
– Мертв.
– Я просил тебя принести доказательства.
– В сумке. Вместе с деньгами.
– Ну, раз до Эдмунда Эксли не добраться, но можно скомпрометировать, – полагаю, на этом мы и распрощаемся.
Я подошел ближе, закрыв ему поле для обзора, а главное – Баллока.
– Мне все еще любопытно…
– Что именно?
Громче –
– Мадж Кафесьян рассказала мне о слепом убийце. И вот мне стало интересно: как вы договорились с Джеем-Си и Филом Херриком?
Дадли расхохотался – басовитым нарочитым смехом.
– О, тогда я был бесстыжим, сынок. Я иначе понимал смысл слов «алчность» и «слепой гнев» и понимал абсурдность произошедшего – слепой убийца с двена-дцатизарядным карабином.
– Нет, меня интересует, как вы провернули саму сделку?
– Очень просто, сынок. Я всего лишь сообщил мистеру Кафесьяну и мистеру Херрику, что их искусно приготовленное зелье унесло четыре жизни и обрекло людей на нечеловеческие страдания. И уведомил, что в обмен на отчисления из своих доходов страдания эти станут для них предметом спора лишь с Господом нашим.
– И все?
Баллок забормотал.
– Также я припас наглядные пособия – для пущей убедительности. Фото, сделанное коронером, – шокирующее изображение молодой семейной пары с начисто отстреленными головами.
Бормотание стало громче – я закашлял, чтобы отвлечь внимание от шума.
– Сынок, чего это твой брат-пилот там себе под нос разбубнился?