Благодарный Свену, Ричарду и Анджело, которые подготовили его к подобным вопросам, Манди натягивает на лицо чуть грустную, но, как он надеется, убедительную улыбку.
– Не думаю, что я смогу достаточно полно ответить на этот вопрос, мистер Брандт. Переговоры сейчас на очень деликатной стадии, если уж говорить откровенно.
– Ага, – в голосе герра Брандта слышится разочарование, он чуть склоняет свою красивую голову. – Но хоть что-то вы сказать сможете? Не для протокола, – предлагает он. И улыбается.
– Эти деньги – аванс. Подъемные, – объясняет Манди, воспользовавшись термином Свена.
– И на что вам выдан этот аванс, мистер Манди?
– На повторное открытие школы. С тем чтобы в дальнейшем обеспечить ее прибыльность. Я провел конфиденциальные переговоры с одним международным фондом. И не собираюсь ставить в известность банк до подписания всех необходимых документов.
– Прекрасно. Вы хорошо поработали. Но какова направленность деятельности этого фонда? Вот что особенно интересно, позвольте заметить. – Герр Брандт оглядывает коллег-банкиров, давая понять, что центральный офис хочет знать ситуацию на местах.
– Ну, во-первых, они способствуют распространению английского языка, – отвечает Манди, который хорошо выучил домашнее задание. – Английский, как эсперанто, это базовый момент. Дать миру один язык в качестве основы для международного общения. Под это дают деньги многие международные институты.
– Великолепно. Я потрясен, – и по солнечной улыбке герра Брандта Манди может сказать, что так оно и есть. – И они выбрали вашу школу для реализации своей идеи? Как практическую составляющую их замысла?
– В числе других школ, да.
– И как далеко зашли ваши переговоры? Надеюсь, вы не сочтете мой вопрос нескромным?
Манди понимает, что сведения, почерпнутые у Свена, Ричарда и Анджело, иссякают. Однако не зря же он десять лет противостоял попыткам герра Профессора узнать больше, чем тому следовало знать, да и месяцы упорных занятий в эдинбургской «Школе хороших манер» чему-то его да научили.
– Ну, – храбро начинает он, – я бы сказал, что в принципе, хотя, конечно, сейчас ни в чем нельзя быть уверенным, мы только-только вышли на чистую воду. Вы, разумеется, понимаете, речь идет не о переговорах двух компаний, каждая из которых хочет побольше получить и поменьше отдать, но даже у фонда, который не ставит задачей получение прибыли, есть определенные критерии.
– Естественно. И какие критерии мы здесь рассматриваем? Надеюсь, вы не сочтете меня излишне любопытным?