Телефон Фрэнсиса Грея зазвонил минут за пятнадцать до полуночи. В это время он сидел в баре полицейского колледжа. Он был без галстука, две верхние пуговицы на рубашке расстегнуты. Он курил. Сигарета торчала у него изо рта, когда он шел по коридору и поднимался по лестнице в кабинет, где молодые офицеры постигали науку о том, как представлять суду доказательства и отвечать на вопросы противной стороны, рассчитанные на то, чтобы сбить с толку. Помещение было уменьшенной копией судебного присутствия – вплоть до мельчайших деталей. Ребус сидел один на лавках для публики.

– Немного отдает мелодрамой, Джон. Мы могли бы встретиться в баре, выпили бы…

– Стараюсь по возможности избегать общения с убийцами.

– Господи, опять ты за свое…

Грей повернулся, выказывая намерение уйти.

– Я сейчас говорю не о Дики Даймонде, – холодно произнес Ребус. В этот момент дверь раскрылась и вошел Джаз Маккалоу. – Сегодня ты ночуешь не в Норт-Куинсферри? – спросил его Ребус.

– Нет.

У Маккалоу был вид человека, которого только что вытащили из постели и заставили быстро одеться. Он подошел к столу, под которым стояла аппаратура видео- и звукозаписи и посмотрел на панель управления работой видеокамер и микрофонов.

– Ничего не включено, – успокоил его Ребус.

– И никто не прячется под лавками? – поинтересовался Маккалоу.

Грей нагнулся и проверил.

– Чисто, – объявил он.

– Ты, никак, снова закурил, Фрэнсис? – удивился Ребус.

– Да все из-за стресса, – поморщился Грей. – А ты явился передать нам нашу долю за украденную наркоту?

– Я здесь ни при чем. – Ребус на секунду замолчал. – Не волнуйтесь, я уже не думаю, что это сделали вы.

– Ну, слава богу.

Маккалоу выписывал круги по комнате, словно опасаясь, что Ребус использует какое-то хитрое устройство для записи встречи.

– У тебя есть более серьезная причина для волнения. Джаз, – сказал Ребус.

– Джон, – пояснил Грей, – пришел, чтобы обвинить нас еще в одном убийстве.