— Когда ее отпустят? — поинтересовалась Кэрол.

— Мы хотели бы оставить ее на несколько дней, чтобы понаблюдать…

— На несколько дней? — удивилась Кэрол. — Но ведь с ней все в порядке.

— У нее обнаружились симптомы бронхита. Лучше было бы подлечить девочку. Кроме того… — Он понизил голос. — Мы хотим пригласить специалиста по вопросам, связанным с совращением малолетних. Просто так, на всякий случай.

— Но она должна была присутствовать вместе со мной на торжественном открытии конференции ООН. Я ей обещала.

— Было бы лучше оставить ее здесь под охраной, — вмешалась Амелия. — Мы не знаем, куда скрылся похититель. Поэтому к вам мы тоже приставим охранника.

— Наверное, вы правы. А можно мне с ней побыть еще немного?

— Конечно, — улыбнулся врач. — Вы можете даже здесь переночевать. Мы поставим дополнительную кровать.

Потом все ушли, оставив Кэрол наедине с дочерью. Женщина уселась на кровать и обняла ребенка за узкие плечики. На секунду она с отвращением вспомнила, как он, этот псих, дотрагивался до Пэмми. Какими глазами он смотрел на нее и на саму Кэрол, когда хотел срезать ей кожу с ноги… Женщина содрогнулась в ознобе и расплакалась.

Ее привела в чувство Пэмми:

— Мамочка, расскажи мне сказку. А лучше спой что-нибудь. Песенку про друзей. Пожа-а-алуйста!

Успокоившись, Кэрол спросила:

— Ты хочешь именно эту, да?

— Да!

Миссис Ганц усадила дочь на колени и высоким голосом затянула «У тебя есть друг». Временами Пэмми подхватывала припев.

Это была любимая песня Рона, и после его смерти, последние два года, Кэрол не могла ее слышать: при первых же аккордах начинались слезы.

А сегодня, вместе с Пэмми, они допели ее до конца, почти не сбиваясь, а после долго смеялись.

Глава тридцать третья

Глава тридцать третья

Наконец, Амелия Сакс попала в свою квартиру в Бруклине. Она жила всего в шести кварталах от дома родителей, где до сих пор обитала ее мать. Войдя на кухню, Амелия тут же схватила телефон и нажала кнопку «I» на скоростном наборе номера: