Конечно, Хейл мог проникнуть во все четыре места и без маски Часовщика, но если бы кто-то заметил взломщика или обнаружил какие-то неполадки, сразу возник бы вопрос: что он замышляет? Поэтому Хейл и придумал ряд многоступенчатых мотивов для каждого из своих проникновений. Его исходный план заключался в том, чтобы, прикинувшись серийным убийцей, проникнуть во все четыре помещения, пожертвовав своим туповатым сообщником Винсентом Рейнольдсом, и тем самым убедить полицию в том, что Часовщик на самом деле тот, за кого себя выдает.

Затем в середине ноября по случайному совпадению ему позвонил один знакомый из мафии и сообщил, что нью-йоркский полицейский по имени Деннис Бейкер ищет наемного убийцу, чтобы устранить другого полицейского. Мафия не желала пятнать себя таким убийством, но, возможно, Хейл заинтересуется? Само по себе предложение интереса у него не вызвало, однако он сразу смекнул, что сможет использовать Бейкера в качестве второго «усложнения» в своем плане: честный гражданин своей страны, решившийся на месть преступному сотруднику полиции. И в самом конце Хейл добавил к своему плану последнюю блистательную виньетку — историю с намерением похитить Дельфийский механизм.

«Наличие явного мотива — самый верный способ попасться. Убирая мотив, вы снимаете с себя все подозрения…»

Хейл подошел к переднему букету, установленному в конференц-зале, и поправил его — так поступили бы многие достойные офицеры, гордящиеся своим участием в мероприятии подобного рода. Убедившись, что никто не смотрит в его сторону, Хейл опустил один из металлических дисков (компьютеризированный детонатор), которые извлек из мусорного ящика, во взрывчатку, нажал кнопку и немного поворошил мох, чтобы прикрыть устройство. То же самое он проделал и с другим букетом. Второе устройство будет приведено в действие с помощью радиосигнала из первого.

Оба восхитительных букета теперь представляли собой смертоносные бомбы — в них содержалось достаточно взрывчатки, чтобы стереть с лица земли весь зал со всеми присутствующими.

* * *

Напряжение в лаборатории Райма нарастало.

Все, за исключением Пуласки, отправленного Раймом с поручением, не сводили глаз с криминалиста, который, в свою очередь, уставился на схемы, окружавшие его, подобно батальонам, ожидающим приказаний командующего.

— Остается еще очень много вопросов, — заметил Селлитто. — Ты ведь должен понимать, что произойдет, если мы нажмем эту кнопку.

Райм бросил взгляд на Амелию Сакс.

— А ты что думаешь? — спросил он.

Она поджала губы.

— Не думаю, что у нас есть выбор. Я говорю — да.