— Вы все-таки решились? — спросил Селлитто.

— Я долго раздумывала. Там очень тяжело. И в конце концов все-таки решила вернуться туда.

— Из-за теракта?

— Нет, я приняла решение раньше. Я смотрела на солдат, присутствовавших на церемонии, членов их семей и думала, что жизнь часто забрасывает тебя туда, где ты никогда не предполагал оказаться. И ты вдруг понимаешь, что именно там ты находишься на своем месте и делаешь что-то по-настоящему значительное и важное. Поэтому, — она надела куртку, — если я вам понадоблюсь, то получу отпуск без проблем.

Они распрощались, и Том проводил Люси до двери.

Когда он вернулся, Райм попросил:

— Добавь ее информацию в досье. Альпинист или скалолаз, подготовку получил в Европе. — И обратился к Пуласки: — Пусть кто-нибудь съездит и заберет веревку, на которую ты не обратил внимания…

— Но ведь не я один проводил осмотр…

— …и найди какого-нибудь эксперта по альпинизму. Я должен знать точно, где Часовщик получил подготовку. И с веревкой разберись. Где он купил ее и когда.

— Слушаюсь, сэр.

Минут через пятнадцать вновь зазвенел звонок, и Том вошел с Кэтрин Дэнс. Она приветствовала всех присутствующих. В руках Кэтрин держала белый конверт 8,5 на 11 дюймов.

— Привет, — сказал Пуласки.

Райм в знак приветствия приподнял бровь.

— Я еду в аэропорт, — сообщила Дэнс. — Просто хотела попрощаться. Кстати, это я нашла на пороге.

Она протянула конверт Тому. Том взглянул на него:

— Без обратного адреса, — и нахмурился.

— В первую очередь следует думать о безопасности, — заметил Райм. — В корзину.

Селлитто взял конверт и прошел к большому контейнеру из переплетенных стальных полос, но тем не менее чем-то напоминавшему корзину для грязного белья. Он бросил конверт внутрь и захлопнул крышку. Все неопознанные пакеты отправлялись в эту «корзину для бомб» — в ней имелись специальные сенсоры, которые устанавливали наличие нитратов и других распространенных взрывчатых веществ.

Компьютер проанализировал пары, исходящие от конверта, и сообщил, что взрывчатки в нем нет.

И что же в нем тогда такое? — подумал Райм.