Э. Г.: Друг мистера Вайса? Понятно. Какая удивительная случайность! Разумеется, я охотно объясню вам, почему я разыскала мистера Лазаря, ибо мне нечего скрывать от вас. Я просто хотела убедиться, что мистер Шиллито ошибался насчет личности своего случайного знакомого с Мадейры, а потому отправила мистеру Торнхау письмо с просьбой навести для меня справки. Именно он через общих знакомых выяснил, что мистер Лазарь много лет провел на Мадейре и постоянно вращался в кругу проживавших там англичан. Вот и я пошла к нему, чтобы спросить, знал ли он кого-нибудь по имени Горст.

Леди Т.: И что же вы выяснили?

Э. Г.: Что упомянутый господин никак не может быть моим отцом, который в то время был гораздо старше и, судя по известному мне описанию его наружности, нисколько не походил на знакомого мистера Шиллито.

Успокоенная моим придуманным на ходу объяснением, Эмили с облегчением улыбается, снова откидывается на подушку и закрывает глаза.

Я с минуту сижу молча, думая, что она заснула, но потом она, к полной моей неожиданности, вдруг открывает глаза и смотрит перед собой диким взглядом.

По бедному, изрезанному морщинами лицу начинают течь слезы, и она испускает глухой звериный стон отчаяния. Я беру Эмили за руку и спрашиваю, чем она так расстроена, но она лишь мотает головой. Я говорю, что ей надо поспать, но она отвечает, что не может заснуть и уже три ночи не спала.

Э. Г.: Почему же вы не вызывали меня? Я бы вам почитала.

Не дождавшись ответа, я спрашиваю, не стоит ли ей принять капель Бэттли.

Леди Т. (встрепенувшись): Так они у вас есть?

Я приношу пузырек и даю ей дозу снотворного. Она с облегченным вздохом откидывается на спину.