— Всего лишь передатчик, — сказал Мудроу. — Мы будем записывать в машине. Если попадешь в беду, то мы тут же появимся. Ты должна раздеваться? Ты можешь что-нибудь спрятать в одежде?
— Он никогда не дотрагивается до моей груди. Я не знаю почему, но он никогда этого не делает. А какого размера ваш передатчик?
— Не больше спичечной коробки.
Мари кивнула.
— Я сделаю это.
— Мне надо, чтобы ты осталась со мной сегодня вечером. Только не пойми меня превратно. Я должен быть уверен, что ты не предупредишь Ножовски. К тому же надо обсудить, что именно ты будешь делать.
— Вообще-то сегодня я должна работать еще с одним клиентом, но придется отменить встречу. — Мари улыбнулась. — У меня в запасе всегда есть единственно легальный предлог женщины. Извините, я на минуточку. — Она заставила себя не спеша направиться в ванную, медленно закрыла за собой дверь и заперлась. Ее сердце громко стучало. Она дотянулась до туалетного бачка и вытащила «смит-и-вессон», который был приклеен скотчем к его обратной стороне. Пистолет 38-го калибра с двухдюймовым дулом и весом в четырнадцать унций прекрасно помещался в ее сумочке. Мужчина, который дал ей это оружие, был полицейским на пенсии. Его фантазия состояла в том, что он должен был подвергаться насилию и требовал, чтобы пистолет всегда был заряжен. Полицейский в конце концов пропал, как это частенько бывало с клиентами, а пистолет остался у Мари. Сидя на краешке ванной и вспоминая Извращенца, она поняла зачем.
Когда Мудроу и Мари ехали в Бруклин к Джиму Тиллею, они услышали по радио сообщение о гибели Уильяма Хольтца. Когда Хольтца перевозили из его офиса в патрульной машине, он пытался сбежать и оказался под колесами автобуса «М-101». Этот случай, достаточно странный, сам по себе казался еще более подозрительным в связи с обвинениями, предъявленными Хольтцу. Официальный представитель нью-йоркской полиции заявил, что с Хольтцем обращались в соответствии с установленными правилами. В полицейской машине он находился в наручниках, и конвоиры были застигнуты врасплох.
— Это связано с Мареком? — спросила Мари.
— Да, — ответил Мудроу. — Он был юристом Ножовски.
— Это означает, что наша операция — последняя ставка в этой игре?
— Именно так.
— Марек узнает, что именно я выдала его?
— Не беспокойся об этом. Как только мы его возьмем, он уже будет не опасен.
— Но он будет знать, что это я, не так ли?
— Да. Он будет знать.
— Хорошо. Именно это мне и нравится.
Глава 35
Глава 35