— Простите, Филип, но… Я так и не вижу никакой связи ни с проклятой бобиной, ни с Лакомбом, ни с сиротами Дюплесси.

Адвокат вздохнул.

— Сейчас подойду к этому. Тридцать лет спустя после дела Сандерса, то есть два года назад, мне позвонили из Бельгии.

— Влад Шпильман?

— Он. Шпильман знал все о моем прошлом, знал все, что имело отношение к ЦРУ и государственным делам, и был просто помешан на истории, на геополитике. Так вот, Влад позвонил и сказал, что у него есть для меня новые сведения об опытах над детьми в Канаде пятидесятых годов. Поскольку к тому времени он тоже детально изучил материалы по «MK-ULTRA», ему казалось, что и тут не обошлось без ЦРУ… Сначала я не поверил, подумал, что меня разыгрывают, ну или звонит чокнутый, которому везде мерещатся заговоры, вроде тех, что осаждали меня всю жизнь после дела семьдесят седьмого года. Я решил отделаться от Шпильмана и сказал ему: вы ошиблись, все преступления ЦРУ в области промывания мозгов полностью раскрыты и никогда в экспериментах не принимали участия дети. Тогда он прислал мне мейлом черно-белую фотографию, вернее, кадр из фильма, и попросил позвонить ему, если меня это заинтересует.

Люси сжала кулаки.

— На фотографии были дети и кролики, да? «С них все и началось», — сказали вы мне тогда по телефону так загадочно… Вы это имели в виду?

— Конечно, это. Так и вижу пустую, всю в крови, комнату, девчушек в больничных пижамках, совершенно равнодушных посреди бойни. Фотография не просто заинтересовала меня, она меня потрясла, и я позвонил бельгийцу. Шпильман не хотел присылать мне бобину, он попросил приехать и посмотреть фильм у него. Я понимал, что имею дело с человеком маниакально подозрительным, параноиком, но невероятно умным. Через день я был у него в Льеже. Он отвел меня в свой просмотровый зал и показал фильм. Оригинал и то, что было скрыто, но старик смог это вытащить благодаря связям среди нейромаркетологов…

Люси внимательно слушала. «Нейромаркетологи» — это наверняка был Жорж Беккер, тот самый толстощекий бельгиец, который убедил Кашмарека посмотреть фильм в трубе сканера.

— По первому же кадру я понял, что все здесь — правда, я был абсолютно уверен, что это правда.

— Почему? Откуда такая уверенность?

Он глянул на монитор компьютера.

— Так вот же все здесь, перед вами! Сразу видна связь между короткометражкой Шпильмана и снимками, сделанными во время экспериментов Сандерса в палатах клиники Барлея. Неопровержимая связь между сиротами Дюплесси и ЦРУ.

Ротенберг закрыл презентацию и перевел курсор на видеофайл.

— А сейчас я покажу вам видеоролик, сделанный ЦРУ, чтобы Сандерс показывал его своим пациентам в целях промывания мозгов. Только сначала дорасскажу, как все у нас сложилось со Шпильманом в Бельгии. После разволновавшего меня донельзя просмотра Шпильман заговорил о феномене коллективной истерии…