Особняк по-прежнему смотрел на них темными провалами окон. В воздухе повисла напряженная тишина.

– Светошумовая граната, сэр? – предложил один из бойцов.

– Нет, – жестко ответил Килгор. – Действуем по плану.

В наушниках зазвучал еще чей-то голос – по-видимому, он принадлежал офицеру у задней двери.

– Докладывает восьмой. Внутри не видно никаких признаков движения.

– Вас понял, – ответил Килгор. – Действуем по моей команде. – И, выждав мгновение, рявкнул: – Вперед!

Первый спецназовец отскочил в сторону, а второй офицер, держа в руках кувалду на длинной ручке, занял его место.

– Второй на месте. По моей команде… Пошли!

Он размахнулся тридцатипятифунтовой железякой и ахнул ею по двери с такой силой, что та разлетелась вдребезги, а щепки брызнули во все стороны. В то же мгновение их командир, Лон Килгор, устремился к дому.

Карен опустила голову, напряженно вслушиваясь в голоса, раздававшиеся в наушниках:

– Прихожая, чисто.

– Кухня, чисто.

– Гостиная… осторожно… у меня тело. Мужчина, по виду за пятьдесят. – Пауза. – Мертв. Гостиная, чисто.

Карен повернулась к Бледсоу.

– Какого черта там происходит? – Она передвинула микрофон ко рту и спросила: – Давно он мертв? Какова причина смерти? Есть явные признаки?

Сквозь треск помех донесся голос Килгора:

– Выключите свое чертово радио!

– Проклятье! – пробормотала она и вышла из-за дерева.

Бледсоу схватил ее за руку.

– Карен, оставайся на месте! Пусть спецназовцы проверят весь дом, потом мы войдем.