А Леве, казалось, было совершенно все равно. Он лгал Василию, что все это возможно, что все будет хорошо. А санитар за это, естественно, тянулся к доктору. Поощрять такой обман Аркадий Моисеевич не мог и однажды даже резко сказал Леве:

— Зачем вы обманываете парня, Лева? Вы же прекрасно знаете, что его мечта неосуществима. Что прошло, то прошло. Врачом ему уже не стать. Зачем вы забиваете ему копф дреком?

— Человек должен иметь надежду в жизни, — ответил тогда Лева. — Это теперь называется — видеть перспективу.

— Но это же аморально — поддерживать пустые надежды, — возразил Аркадий, впрочем, понимая, что достучаться до души Левы невозможно.

На том и закончился тогда их разговор, а Лева все дружил с Василием, который буквально стал боготворить этого доктора. Он смотрел ему в рот, и глаза его были полны любви…

Потом Лева «отчалил» к немцам. Как и сын Аркадия Моисеевича, он тоже сослался на книгу «Исход» и сказал что-то невнятное про исход евреев из египетской земли…

— Исход же был в Израиль, в землю отцов, в землю обетованную, — сказал Аркадий в ответ. — А вы, Лева, бежите за немецкими сосисками. Вам свысока швыряют кость, а вы ползете и виляете хвостом.

Они расстались, и Аркадий Моисеевич не жалел о том, что остался фактически вдвоем с Василием. Армен бывал днем, он помогал серьезно, но все же на Василии, как на постоянном работнике, лежали главные заботы и хлопоты.

Можно было еще принять медсестру, и Аркадий ничего против не имел. Он даже как-то говорил об этом, но Василий слезно упросил его этого не делать.

— Я со всем справляюсь сам, — говорил он. — Днем помогает Армен, и хорошо. А во всем другом я здесь хочу быть вашим единственным помощником.

— Но вам же тяжело одному со всем управляться, — увещевал его Аркадий. — Вы и так здесь днем и ночью. Разве это дело для молодого человека?

— Меня это устраивает, — кротко отвечал санитар. — Вы же довольны моей работой? Ну, тогда и вопросов нет. А мне все здесь нравится.

На том и порешили. На самом деле, самоотверженность Василия была почти уникальной. Чтобы молодой здоровенный парень имел такое рвение по службе — это и в прежние-то времена было редкостью, а уж про нынешние нечего и говорить. Он работал днем и ночью, Аркадий это отлично знал. Только днем Василий иногда уходил домой, да еще в очень-очень редкие ночи. Конечно, он был одиноким парнем, но ведь всему же бывают пределы.

Конечно, он и получал немало, это Аркадию тоже было отлично известно. Когда каждый день три-четыре покойника, которых нужно обмыть, обрядить, причесать, побрить, натереть специальным раствором, чтобы не пахло в гробу… И за все это берется один санитар, и он же получает все деньги, которые ему отдают за эти услуги рыдающие родственники. Это довольно много денег. А если говорить честно — весьма много денег.