— А, ты на веранде… смолишь одну за одной. И ключа нет, я дубликат так и не сделала.

Саня подергал дверь — заперта — разбежался, ударился плечом — с первого захода не удалось. На шум выскочили девочки, испугались, сбились под крылом тети Май, как цыплятки под крылом старой курицы. Все походило на дурной сон.

Наконец дверь, тяжко крякнув под ударом, распахнулась, он влетел во тьму — и тотчас вспыхнул свет: включила тетя Май. В комнате все было так же, как они оставили утром.

— Фу-х ты! — Саня облегченно перевел дух, за ним столпились остальные. — Надо осмотреть, может, где записка… или еще что-нибудь.

«Что-нибудь подозрительное» — хотелось сказать, но стало совестно: человек сегодня распрощался с «прахом дорогим», а я… проклятая ищейка. Однако осмотреть надо. Осмотрел. Ничего подозрительного, даже отдаленно намекающего на самоубийство. Все на своих местах (подтвердила тетя Май), кроме вещей Любы («моей любимой», подумалось в растерянности), лишь на полу под стулом затерялась внезапно сверкнувшая зеленым блеском пуговица — как последнее напоминание, что жила в этой комнате прелестная женщина, чей прах только что замуровали в стену… Саня сунул пуговицу в карман, чуть не зарыдав вдруг при всех. Сдержался. Вышли гуськом, постояли в коридоре.

— Буду его караулить всю ночь, — сказал Саня.

Юля спросила с дрожью в голосе:

— А из-за чего, вообще-то, паника?

— Пропал, исчез.

— Третий труп! — воскликнула Настя с болезненной какой-то обреченностью. — Сань, ночуй с нами, пожалуйста!

— Ну, ну… — забормотала тетка. — Вы-то кому нужны? А ты, Сань, и впрямь поосторожней будь.

— Здесь все умирают! — продолжала Настя умоляюще. — По очереди!

Тетка побледнела, достала из кармана ситцевого халата нитроглицерин, проглотила две таблетки.

— Хорошо, Саня, возьми в чулане раскладушку.

— А вы как… — начали девочки хором.

— Я уже ничего не боюсь, я готова.

* * *

В восемь утра Владимира еще не было. Саня позвонил майору.

— А что, собственно, требуется от меня? — уточнил тот, выслушав новость.

— Начать поиски.